– Избавил ты меня, чадо, от тяжкого бремени. Достаточно нам для пути веры и упования на Бога!
Так и вышло – монахов перевезли через Черное море бесплатно, а купец, польстившийся на пожертвования, потерпел кораблекрушение и потерял весь свой товар.
Сколько именно времени отец Василий с учениками находились в Нямецком монастыре, неизвестно. Но, конечно же, они поклонились мощам старца Паисия. И, может быть, унесли с собой частичку мощей в Россию. На родину отец Василий вернулся в 53-летнем возрасте, вместе с учениками Арсением и Израилем…
После возвращения перед ним встал прежний вопрос – в каком монастыре жительствовать дальше?.. По-видимому, он перебирал в памяти своих давних знакомых, так как первым, в октябре 1798 года, отправился к иеромонаху Адриану (Блинскому) в Коневский Рождество-Богородичный монастырь, что на ладожском острове Коневец. Но там отец Василий долго не задержался – может быть, резкий контраст между южным афонским климатом и холодной Ладогой отразился на его здоровье. А может быть, пришла весточка из Курской Коренной пустыни, где он уже жительствовал четверть века назад. В 1798-м наместником пустыни был друг отца Василия, иеромонах Софроний, который энергично пытался утвердить в пустыни соответствующие святому месту благочестивые порядки. Верным помощником в этом деле и стал для него иеродиакон Василий (Кишкин).
В 1799 году пустынь возглавил еще один близкий отцу Василию человек – иеромонах Макарий (Каменицкий), тот самый его родственник, с которым они вместе почти сорок лет назад совершали паломничество в Киев и который во время этого странствия его «ругал, поносил, бил, терзал за волосы и о землю ударял». Но прошедшие годы сильно изменили отца Макария, и он со слезами просил у родственника прощения за давние грехи. При его поддержке отец Василий начал проводить в пустыни настоящую реформу монашеской жизни. Образцом при этом служили афонский Свято-Ильинский скит и Нямецкий монастырь, те порядки, которые были там установлены Паисием (Величковским).
Устав Паисия включал в себя 18 малых «уставов», или пунктов. Первый пункт гласил: «Ни единому брату ни киим образом ни какового движимого и недвижимого стяжания, ниже малейшей вещи не имети, ниже свое что именовати; но вся, от Бога посылаемая к составлению общего жития, имети обща». Второй пункт был направлен на то, чтобы «всем братиям должно прежде всего и паче всего стяжати послушание: всякую свою волю, и рассуждениеи самочинение оплевавши и вне повергши, волю же и рассуждение и заповеди отца своего творити и исполняти». Третий пункт утверждал первенство в монастыре