Полет чем-то напоминал прогулку. Взлетели, собрались, дождались пятерку «Илов» и пошли по маршруту. На месте «Илы» принялись сталью и огнем обрабатывать вражескую артбатарею, а истребители накручивать в небе восьмерки. После, по завершении штурмовки, проводили подопечных до родного аэродрома. Все просто и привычно, вот только у Виктора немного ныла натруженная шея и побаливали глаза. За этой простотой стояла напряженная воздушная работа.
– Ну что, Колька, – спросил он Острякова, – как тебе второй боевой?
– Да как-то получше, – молодой летчик ошалело потряс головой, – только шея болит…
– Узнаю себя в молодости, – развеселился Виктор, – так держать!
Рев моторов заглушил его слова, по полосе разбегалась для взлета пара «Яков», следом со стоянки выруливали штурмовики. Дивизия продолжала работу.
– Чего вы тута? – Шубин подошел незаметно. – Не расслабляйтесь, через час снова лететь. Ты чего думаешь? – спросил он Виктора. – Про вылет.
– А чего тут думать? – удивился Саблин странному вопросу. – Слетали – как будто за хлебом сходили. Даже странно. Но если мы продолжим по тому же району работать, то можно и нарваться. Я бы усилил вторую и третью группы.
– Не, вторую тута не надо. Это если только случайно наткнутся. А вот третью обязательно, – подтвердил комполка, – могут за такое хамство наказать. Эскадрильей надо идти.
Шубинский план работать двумя эскадрильями рухнул быстро, едва шестерка «Яков» из первой скрылась за горизонтом. Сначала из дивизии затребовали пару истребителей, чтобы отогнать особо нахального фашистского разведчика, затем запросили уже четверку, чтобы сопровождать разведчика нашего. В итоге для сопровождения третьей группы «Илов» пришлось привлекать шестерку из второй эскадрильи. Вел их сам Шубин, снова взяв Саблина в ведомые.
Немцы появились неожиданно. Сначала заорал благим матом ведущий штурмовиков, потом к нему присоединились крики Быкова и Гаджиева. Они орали, словно пытаясь перекричать друг друга, и Виктор с трудом успел разобрать в этой какофонии короткое шубинское: «Снижаемся». Командир мог бы этого не говорить, он и так шел за ним, как привязанный, туда, где на три километра ниже вели бой летчики второй эскадрильи.
Дела были плохи. «Илы» убегали на свою территорию, и их было только четверо. Пятый расцвел на земле красно-оранжевым цветком и щедро пачкал небо жирным черным столбом копоти. Надо всем этим безобразием крутились «Яки» с дюжиной немцев. Причем немцы были явно не на «мессерах», а на тех самых самолетах, что бомбили аэродром. «Фокке-Вульфы», вспомнил вдруг Виктор читанное давным-давно, «Фоккеры». Новые немецкие истребители одолевали. Один «Як» тоже потянул вслед за «Илами», и за ним виднелся белесый след вытекающего бензина, еще один советский истребитель был в стороне от схватки, и его гоняла пара немцев. Четверка наших машин все еще сохраняла взаимодействие, но атаки