Тимьян и клевер. Софья Ролдугина

охапку, какую и четырёхлетний ребёнок унесёт без труда. Тем временем с востока потянуло дымком, сладковатым запахом запечённой рыбы… Вернувшись на опушку, Киллиан с трудом удержался от того, чтобы не вернуться в лес и не надрать рябиновых розог.

      Айвор, как ни в чём не бывало, сидел у костерка. На прутиках над углями скворчала рыба, натёртая солью и молодым чесноком. Высились на узорчатых листьях ревеня горки ягод – черники и ежевики, заманчиво блестели ссыпанные кучкой орехи – крупные, как на подбор. Особняком лежал гладкий обрезок коры, а на нём – кусок медовых сот. В кривоватом глиняном горшке закипала вода.

      – Грхм, – звучно прочистил горло Киллиан. Айвор обернулся, мечтательно помахивая пучком трав ромашка, мята… – Грхм, – повторил Киллиан, не зная, что сказать – слишком много недостойных джентльмена слов рвалось с языка. – Слушай, а разве ягоды и орехи не осенью поспевают?

      – Право, кого это волнует? – царственно пожал плечами Айвор. – О, наконец-то закипело! – опомнился он и, стащив горшок с огня голыми руками, сунул в воду пучок трав. – Присаживайся, друг мой. Трапеза наша, конечно, скудна, но один вечер можно и потерпеть. Кружку с настоем придётся передавать друг другу, если только ты не хочешь отпить из горшка… Киллиан? Что за взгляд?

      А Киллиан уже не знал, чего хочет больше – смеяться или злиться.

      – Обычный взгляд, – хмыкнул он наконец, плюхаясь на землю рядом с компаньоном. В подсохшем плаще было невыносимо жарко, даже с откинутым капюшоном. – Ладно, орехи и ягоды… Даже рыба меня не слишком удивляет… Но где ты добыл соль?

      – Милая и очень одинокая вдова продала за сущие гроши, – признался бессовестный обольститель.

      Киллиан не выдержал – и рассмеялся.