Но мистер Барри только покачал головой, помрачнев:
– Хуже, – сказал он. – Эль просто исчез, а вместо него в бочках оказалась вода. Ума не приложу, как бы такое смог учудить человек… Так что вы уж помогите мне сыскать вора, а я вас награжу по совести, не только деньгами, но и лучшим своим элем.
Киллиан открыл было рот, чтоб уточнить размер гонорара, но быстро передумал. Если у мистера Барри и впрямь были предки среди «добрых соседей», то награда, пожалованная от сердца, точно оказалась бы полезней, чем оговоренная заранее.
– Хорошо, мы согласны. Айвор, как насчёт договора?
– Уже, – помахал фейри свернутым в трубочку листом бумаги. – Только подписать осталось.
Проглядывая свой экземпляр договора, Киллиан отметил, что Айвор тоже оставил размеры вознаграждения на усмотрение заказчика. Вид у компаньона при этом был исключительно довольный.
– Вот и чудесно, – прокряхтел мистер Барри, поставив на нужной строке мудрёный росчерк. – А теперь, если вы не возражаете, приступим к работе. Не желаете ли взглянуть на мои погреба?
Киллиан, конечно, желал.
В этот раз Айвор остался дома, ссылаясь на то, что работёнка пустяковая, мол, и ребёнок справится. Затуманенный взор, впрочем, говорил о том, что у компаньона просто большие планы на вечер, и менять их на бдение у бочек с элем он не собирается.
– У меня хороший старый паб, – рассказывал мистер Барри по дороге. Его дом располагался не так уж далеко от Рыночной площади, всего в часе ходьбы. – Не слишком богатый, без всех этих новомодных салунов, даже без комнат под сдачу. Сказать по правде, мы сами живём там же, на втором этаже… Но зато полы в моём «Счастливчике» прочные и чисто выметенные, никаких опилок, как в лошадином стойле, а каждое новолуние к нам заглядывает кто-нибудь из бродячих певцов – верите ли, нет, но эта братия до сих пор живёт и здравствует. – Мистер Барри бросил на Киллиана хитрый взгляд. – Еда у нас простая – свиные рёбрышки, маринованные яйца, солёные крендельки да орешки, но всё готовит моя жена. Ну, и эль… эль – наша гордость.
– Счастлив за вас, – заверил его Киллиан. Упоминания эля и простоты, ставшие рефреном в многословной песне во славу семейства Барри, стояли уже поперёк горла. – Так вы говорите, что закуски готовит ваша уважаемая супруга? Значит, прислуги в доме нет?
– Почему нет? – удивился мистер Барри и даже остановился, сцепляя руки за спиной. Булавка в шейном платке кольнула глаза холодным отблеском в камне. – Есть. Две подавальщицы, они же и горничные, да мальчишка – ножи точит, уголь таскает, обувь чистит… Ну, когда и дров приходится наколоть.
– Значит, в доме проживаете вы, ваша супруга, две подавальщицы и мальчик для мелкой работы?
– Нет же, – скривился мистер Барри и продолжил путь, уже более скорым и сердитым шагом. Лицо раскраснелось, словно от выпивки. –