– Попробуй.
– Не хочу. Расскажи, что ты почувствовала.
– Пустоту… – вздохнула я. – Впрочем, Нальси Фогель всегда испытывает что-то подобное. У неё никого нет. И работа совсем не интересная. Я счастлива, что у меня есть несколько дней на отдых от её унылой жизни.
– Вики, когда ты заводишь разговор о ней, у меня всё опускается! – засмеялся Арио. – Я не желаю слышать про эту неудачницу, оставь её инспектору Корру.
– Да уж, он явно ищет повод прицепиться к ней.
– Поэтому она должна быть хорошей девочкой и не вмешиваться в жизнь Виктории. Я говорил, что нужно с ней сделать. Моё предложение в силе.
Я села на кровати, убрала с лица растрёпанные волосы.
– Не представляю, как можно похоронить человека без… тела. Смерть молодой женщины привлечёт внимание городской стражи, газетчиков и Инквизиции, вне всякого сомнения.
– Тебя не должно волновать как. У Гильдии есть нужные связи. Мы сделаем это для безопасности и душевного спокойствия Виктории Эллер.
Сердце заколотилось в моей груди. Надо только решиться, и я перестану разрываться между двумя несовместимыми жизнями. Моё настоящее – здесь и сейчас. В высшем свете, в ночной жизни, с Арио и нашими общими знакомыми. Там, в бесцветном прошлом, нет ничего, кроме застарелой боли и неприятных воспоминаний.
– Нет, пока нет. Я ещё не готова, – выдохнула я. И сразу стало спокойнее, взметнувшаяся было внутри волна опала, сердце угомонилось.
– Как знаешь. – Доктор пожал плечами. – Я прикажу накрыть завтрак, а после у меня встреча с шефом. Думаю, мы получим золото за Небесный глаз уже сегодня.
– А я бы, наверное, ещё поспала.
– Моя кровать в твоём полном распоряжении, – засмеялся он. – Забыл спросить. Граф был нежен с тобой? Ты не выглядишь помятой, но кто знает, что скрывает иллюзия. Вдруг этот негодяй мучил тебя, а ты не рассказала.
– Я очаровала его, только и всего. А потом его слугу, который очень некстати вломился в покои.
– Ты уверена, что они ничего не вспомнят? – нахмурился Арио.
– Даже если и вспомнят что-то, вряд ли им захочется рассказывать стражам порядка, как они очнулись голышом в одной постели.
– В любом случае тебе нужно затаиться на несколько дней. Пусть он уберётся из Орхилла, и всё успокоится.
– Конечно, – согласилась я, потягиваясь и утопая в мягких шелках одеяла.
Я умолчала только об одном: где-то в ратуше я обронила булавку с изумрудно-зелёным камешком. Точно помню, что во время танца с Корром она ещё была приколота к моему платью, а после поспешного бегства – исчезла. Возможно, она сверкала сейчас где-нибудь на ковре возле кровати графа или закатилась в тёмный угол на злополучной лестнице. Мелочь, глупая мелочь. Мне не хотелось думать о ней сейчас, когда мы праздновали успех.
***
Проснулась я на закате. Меня разбудил звон золотых монет. Арио отсчитывал мою долю в мешочек из белой кожи.
– Прекрасный звук, – сказала