– Цель проста: вместе с группой маньчжурских стрелков вы должны дойти до Урала. Сможете?
Легионер удивленно взглянул на Родзаевского, но тот демонстративно пожал плечами, давая понять: для него это – такая же новость, как и для самого ротмистра.
– То есть, я так понимаю, границу мы перейдем в районе Казахстана, и оттуда нам надлежит пройти до Урала?
– Нет, границу вам надлежит перейти здесь, на Дальнем Востоке, – твердо произнёс генерал-атаман. – И прямо отсюда, через Даурию, пойдете к Уралу. Понятно, что сам Урал мне и напрочь не нужен. Ведь не собираюсь же я удерживать весь этот край небольшими силами. Тут для нас теперь другое принципиально важно.
Курбатов вновь посмотрел на полковника, как бы упрекая его в отсутствии даже намёка заранее о подготовке подобного рейда. Но опять нутром почувствовал: условия, выдвигаемые атаманом, в новинку и для того тоже.
– Эксперимент, господин генерал-лейтенант – так следует понимать? – неуклюже спросил он, убедившись, что от Нижегородского Фюрера разъяснений ждать бессмысленно.
– Скорее необходимость.
– Я так понимаю, речь идет о диверсионно-пропагандистском рейде, – Родзаевский решил: пора и ему подключаться к развитию атаманской идеи, поскольку в глазах ротмистра дальнейшее отмалчивание становилось неприличным. – Об акции, которая напомнила бы Совдепии, что армия атамана Семёнова все еще существует, а бойцы её ждут своего часа.
– Правильно толкуешь, полковник, – признал генерал. – Будем считать его еще и пропагандистским. Так что, ротмистр Курбатов, сможешь повести за собой группу? Совершая при этом диверсии, проводя беседы с людьми, которые нам еще верны, и в то же время истребляя на своем пути все враждебное? Совдепия нас давно похоронила, а мы – вот они, бойцы Добровольческой освободительной армии… Семёнова. Кстати, лучше все-таки говорить: «генерала, главнокомандующего», потому что атаманы в Совдепии теперь не очень-то в чести. Раз атаман, значит, что-то такое, вроде как банда… А мы с вами – армия. Освободительная! Так, сможешь ли, ротмистр? Или следует подыскать другого казака, более опытного и храброго?
С ответом Курбатов по-прежнему не спешил. Он понимал: Семёнов уже твердо остановил выбор на его кандидатуре и теперь откровенно пытается «брать его нахрапом», как говорят в станицах, то есть всячески провоцировать, задевая самолюбие. Но речь идет о слишком уж сложном рейде – из разряда тех, откуда не только не возвращаются, из которых и возвращение-то, в принципе, не предусматривается.
Впрочем, из похода, который Легионер недавно уже совершил, возвращение тоже не ожидалось. И факт, что он, единственный из группы, все же вернулся, – скорее, счастливая случайность. Зато еще во время подготовки ротмистр установил для себя незыблемое