Пока она лихо выводила своего мустанга из крутого виража, в который вошла на серпантине горы, Скорцени успел внимательно присмотреться к ее внешности. Короткий, с чуть очерченной горбинкой носик, худощавые смуглые щеки, узкий, почти не выступающий подбородок. Абсолютно ничего привлекательного! А ведь о страсти этой женщины, любовницы штурмбаннфюрера Умбарта, в Корсиканской бригаде СС ходили легенды. Вот что значит познать женщину в постели. И тем не менее… Ну, абсолютно ничего сногсшибательного.
– Пытаетесь понять, что такого особенного мог найти в этой женщине, во мне то есть, ваш коллега и земляк Умбарт… – с ироничным упреком раскрыла его терзания Марта. – Не утруждайтесь, для меня самой это тоже загадка. Злые языки утверждают, что ему льстит забавляться в постели с австрийской аристократкой. Как вы… допускаете такое?
– Я допускаю все, что угодно, пока не сумею убедиться в его ложности. Приемлемая формулировка?
…Небольшая двухэтажная вилла, обнесенная металлической оградой, словно крепостным частоколом, располагалась между тремя размытыми холмами, каждый из которых представлял собой особый природный мир – со своим ландшафтом, растительностью и даже цветом. Один представал в бутафорном подобии скалы, другой был засажен молодым садом, третий напоминал пепельный осколок кратера давно потухшего вулкана.
– Возводить виллу в такой монашеской унылости, когда в полумиле – залив лазурного безмятежья?.. – пожал плечами Скорцени.
– Местность тоже не в моем вкусе, однако же вилла, как вы понимаете, не моя. Всего лишь арендую часть ее.
– Вот почему штурмбаннфюрер Умбарт слывет человеком, погрязшим в бедности, скупости и долгах.
– По крайней мере, по этому поводу вам уже не придется прибегать к донесениям агентуры, – беззастенчиво хихикнула разорившаяся аристократка. – Другое дело, что вам непременно сообщат: «Марта фон Эслингер – австрийская националистка, сепаратистка и масонка».
– Почти традиционный набор обвинений врага рейха, – признал штурмбаннфюрер.
– Однако опыт господина Шварца, владельца отельного поместья «Корсика», свидетельствует, что с некоторых пор к подобным слабостям своих земляков Отто Скорцени относится почти с библейским милосердием.
– А еще он свидетельствует о том, что Скорцени тоже не чужды некоторые непростительные слабости.
– Так уж и «непростительные»?
– Послушайте, госпожа фон Эслингер, – сказал штурмбаннфюрер, выходя из машины и мгновенно примечая, что в беседке, просматривающейся между кустами, притаился охранник, – кажется, вы не понимаете, что ни тот амбал, который притаился в беседке, ни два дебила, которые