Сантароне уже не смог бы припомнить, когда и как именно зарождался этот ритуал, однако пройти через него каждому из «морских дьяволов» представлялось делом почти святым – «пинок удачи» считался неотъемлемым атрибутом их воинского везения.
– Если мне не изменяет догадливость, это письмо – от фрегат-капитана[12] Боргезе? – спросил барон, смакуя налитое дворецким вино и закусывая его ломтиками сыра.
– От него, причем довольно неожиданное.
– От Боргезе… Да к тому же «неожиданное»… – повертел между пальцами ножку бокала оберштурмбаннфюрер СС. – А чего еще можно ожидать от таких людей, как он или Скорцени, кроме очередной диверсионной неожиданности? Так, о чем это он в письме?..
– Даже пребывая в тюрьме, командир боевых пловцов остается неплохо осведомленным по поводу того, что происходит на свободе.
– А посему, даже пребывая за решеткой, он, конечно же, не мог не откликнуться на сдачу линкора «Джулио Чезаре».
– На этот акт уже даже не военной, а нравственной капитуляции Италии, – протянул Умберто письмо барону, помня, что тот не только свободно говорит на итальянском, но и сносно владеет навыками чтения на этом языке.
– Ничего не поделаешь: каждая поверженная страна проходит через две фазы капитуляции – военную и нравственную, – по обыкновению своему, пробубнил фон Шмидт, уже пробегая взглядом текст письма, но тут же спохватился и, пытаясь оставаться справедливым, уточнил: – Кстати, Германии это тоже касается. Выражусь конкретнее: Германии это касается в первую очередь.
Январь 1949 года. Албанский конвой.
Борт крейсера «Краснодон»
Стоило командующему Влёрской базой произнести свое: «Какая поразительная осведомленность!», как Гайдук тут же мельком взглянул на контр-адмирала.
Внешне тот вроде бы никак не отреагировал, зато, воспользовавшись его замешательством, контрразведчик решил окончательно дожать этого несостоявшегося «черногорского Бонапарта». Как-никак, а в перечне лиц, ориентировки на которых Гайдуку пришлось вызубрить еще перед выходом конвоя в море, этот супруг наследницы черногорского престола, лишь по чистой случайности оказавшийся в должности командующего базой военно-морского флота Албании, значился первым.
Мало того, начальник контрразведки службы береговой обороны флота генерал Шербетов[13], так и не отважившийся перейти во «флотскую иерархию», настоятельно советовал подполковнику сделать все возможное, чтобы как можно поближе познакомиться с этим влиятельным офицером. И не только потому, что, как предполагали в управлении разведки, со временем Карганов мог стать командующим