Как я и ожидала, Кирилл просто назвал мое имя, поскольку все, объясняющее мое положение при нем, было сказано без меня, и во взгляде Ивана, когда тот вышел навстречу нам из-за хлипкого и мальчикового, себе под стать компьютерного столика, не прочитывалась эмоция, как-либо оценивающая это мое положение при друге.
Мужчины были настроены, вероятно, состоянием дел фирмы, ничуть не празднично, почти сумрачно, или при мне, девице, полуосознанно подмораживали свое обхождение до приличествующего их полу градуса. На стоянке Иван привел нас к бордовому «Пежо» довольно старой модели, я не смогла бы сказать, против чего оно вопияло пронзительнее: против камуфляжа и «гриндерсов» или против чего-то еще третьего в Иване, знаком чего бедно тускнела сзади под с тусклой же тщательностью остриженными жесткими волосами серебряная цепочка; хотя и правильный ответ не подобрала: «Урал», джип-сафари, есаульский конь?..
Когда мы разместились, я на заднем сиденье, Кирилл рядом с водителем, Иван сказал, что Полина в последний момент решила все-таки пойти, и мы сейчас заедем за ней к бассейну. Полина, объяснил он для меня, это его девушка, в бассейне она работает тренером и, между прочим, может устроить мне абонемент. Кирилл с неожиданной серьезностью подхватил, повернувшись ко мне: да-да, и я поняла, что на весь вечер очутилась в реальности, чем-то подобной салону «Пежо», рассчитанному на четырех человек.
Полине было лет двадцать восемь. Ее правильно-незначительное лицо напоминало пустой формуляр, но пустотой-чистотой, успокаивающей и, без приветливости, внушающей готовность открыться. Одна из тех всегда немного зажатых, немного недоверчиво-строгих молодых женщин, которые часто имеют низковатый для своей стопроцентной женственности тембр, именно такой и обнаружила Полина, поздоровавшись со всеми, а со мной без малейшего обособления меня как «новенькой». Под капюшоном белой пуховой, очень короткой куртки, когда Полина откинула его, сев рядом со мной, оказалась стрижка, о которой следовало бы сказать «под мальчика», не поблескивай по бокам несколько заколок для придания большей аккуратности или большего изящества.
В том, что мы четверо сидели не попарно со своими спутниками, а мужчины впереди, эдак прикрывая, женщины же, эдак уютно доверившись, за их спинами, было что-то мирное и теплое, чем будто надо было запастись перед не самым уветливым местом и не самой умиренной музыкой. Сепарированные, мужская и женская двоицы как бы забыли друг о друге: Иван, озадачив