Всё бы ничего, но спящая Лаэрта внезапно приоткрыла свой левый глаз…
Глава 15. Погоня за телевизором
– АААААААААААА!!! Моя любовь! Моя любовь! – истошно завопила Лаэрта, увидев левым глазом совершенно пустую тумбочку, на которой стоял её любимый телевизор, после чего вскочила, начала рвать на себе шерсть и рыдать.
– ТЕЛЕВИЗОР УКРАЛИ, СУКИ!!! – крикнула Лаэрта в отчаянии. От неожиданности Шпатель, чрезмерно увлечённая оральными ласками, вздрогнула и укусила своими острыми резцами Шнурка за причинное место, отчего у него даже глазёнки выскочили из орбит.
– АААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!!! МОЯ ПИСЯ-Я-Я-Я-Я!!! – закричал Шнурок от боли, заглушив даже вопль Лаэрты.
Карим выскочил из комнаты и побежал к рыдавшей Лаэрте, которой грабители разбили сердце, утащив её телевизор, бывший краеугольным камнем в жизни. Увидев на полу брошюрку, оставленную похитителями, Карим поднял её и открыл. Брошюра содержала в себе какую-то смесь из ветхозаветных цитат и полной отсебятины, что больше походило на тонкое оскорбление чувств верующих, чем на душеспасительное чтение.
– Ерунда. – сказал Карим и бросил книженцию на пол. Впрочем, так похититель выдал себя. Они частенько оставляли свою макулатуру в чужих домах в наивной надежде привести других мультяшек к вере в пастора Мистера Наживку, по стечению загадочных обстоятельств заменив в тамошнем мировоззрении Всевышнего, но вместо новых адептов эти сектанты чаще всего получали по морде.
– Это всё дорби виноваты! Бежим! В погоню! – крикнул Карим на весь дом. Вся тройка – Карим, Шпатель и Шнурок собрались и пулей выскочили на двор, запрыгнули в меху, где шуруповёртка заняла место водителя, сусло без пятнышка – наводчика, а сусло с пятнышком – место парня, с которым никогда не бывает скучно, хоть и проскакивает желание взять и демонстративно послать его на три буквы.
Из всего дома оставался спать лишь Барсик – только роковое "дуделко" способно его пробудить от векового сна. Даже Алеко проснулся и печально заскулил. Вся его морда говорила об одном: "Ну что за идиоты…". А Машка побежала к Лаэрте, которая продолжала лить горькие слёзы.
– Лаэрта, чего же ты плачешь?
– Они! Они! Да они телевизор спёрли… Мрази… Убить их мало… Я бы их знаешь, как… Я бы им пальцы топором рубила, чтобы знали, сволочи, как у меня мою любовь отнимать! Ненавижу! В кислоте их утоплю, в кислоте! В огонь их неугасимый-а-а-а… Чтоб страдали так, как я страдаю…
– Успокойся. Новый купим. Ну, или с помойки достанем… Могу тебе "Юность" притащить. Да, он чёрно-белый,