– А как они могут узнать? – следует ещё один идиотский вопрос.
Лежу и решаю, сказать ей про Дрюню или нет. Конечно же, нет!
– Запомни! Они всё могут!
– Получается, что мы теперь с тобой связаны одной страшной тайной, – смеётся она. – Это знак! Только я всё равно не понимаю, как они смогут узнать про нас.
– Элементарно! Ты скажешь кому-то, этот кто-то скажет ещё кому-то, ну и поехало!
– Так не бывает. И вообще, ты что – испугался? – теперь это звучит насмешливо. – На тебя это не похоже.
– Иногда надо быть осторожным, – объясняю я и понимаю, что на этот раз, кажется, серьёзно вляпался. Ну и дура же Вика! А я попал в зависимость от неё и от её слов и действий.
А может, она совсем не дура, а просто ещё не пуганная жизнью? Я-то летом получил отличный урок, не пожелаю никому.
Сам не знаю, что со мной происходит после случая с Алёной. Всё время думаю только о ней. Смешно, но даже когда был с Викой, то думал про Алёну. А её все нет. Я беспокоюсь, что там с ней? Но решиться пойти в гости не могу. Стесняюсь. Да! Я стесняюсь!
А какие у неё глаза… Такие ласковые… Обалдеть!
И вообще, что это со мной? Иногда, когда я вечером сижу в офисе у Станислава Ивановича и выполняю оставленные Маргаритой Петровной задания, то так хочется, чтобы Алёна меня увидела, какой я занятой и серьёзный, как тут работаю. Почему-то хочется, чтобы она знала, что я совсем не такой, как остальные пацаны в классе, у которых на уме пока только всякие, с моей точки зрения, детские увлечения.
Странно, но порой, глядя на своих одноклассников, я думаю о том, что они ещё совсем дети. Даже Дэн, который за счёт своих габаритов пытается казаться взрослым. Да! Я чувствую себя гораздо взрослее. Может, это из-за того, что я на год старше? Или это следствие того прессинга, под которым я находился у своей мамаши? Собственно, сам прессинг, наверное, ни при чём. Скорее, тут всё дело в её отчуждённости, продиктованной желанием любым способом обеспечить себе комфортную жизнь. Наверное, именно это приучило меня многое решать самостоятельно, стараясь не привлекать к этим решениям мамашу, чтобы тем самым не вызывать у неё новых приступов раздражения. Парадокс, но если это так, то мне есть за что её благодарить.
Да! Без Алёны мне скучно! Вернее, мне просто грустно без неё! Я хочу её видеть! Мне её не хватает, и вообще мне она… очень нравится!
Решился и иду к ней в гости. Несу цветы. Хочется её увидеть, а она уже две недели болеет! С ногой, видно, не всё ещё в порядке.
Вот и дверь. Звоню.
– Кто там?
Это голос Алёнки!
– Дмитрий…
Замок щёлкает, дверь открывается… Прячу букет за спину… И она!
– Дима…
– Вот… пришёл проведать. Это тебе…
– Димка…
Алёна порывисто обнимает меня за шею, чмокает в щёку и утыкается лбом в плечо. Осторожно её слегка обнимаю. Кажется, дрожу…
Стоим…
– Пойдём