– Рема. Вон тот куст сбоку.
– Детка, говори погромче. Ты еле стрекочешь, как одноногий сверчок.
Керри жестом указала на двухметровую кущу зарослей кустарника, маленькие белые цветочки на ветках которого отсвечивали в отблесках лампы смотрителя.
– Смотри, видишь, там смято.
Керри направилась к краю леса, и смотритель со своей лампой последовал за ней. И точно, заросли куста были смяты посередине, торчали обломанные стебли, как будто кто-то продирался сквозь них.
Керри пробилась вглубь куста. Наклонилась. И выпрямилась, держа в руках пропавший костыль.
По толпе пронесся ропот.
Мэдисон Грант покачал головой.
– Интересно. Но кто может подтвердить, что это использовали для нападения, а не просто забросили в кусты, когда в последний раз чинили рельсы?
– Он был тут, – сказала Керри. – Луч паровоза хорошо освещал стену, когда мы проезжали мимо на станцию. И он висел на стене. Совсем недавно.
Грант улыбнулся ей – с выражением сомнения.
А у нее перед глазами снова предстал тот момент, когда репортер, указывая на Гранта и Кэбота, прошептал что-то Марко Бергамини, и эти слова были похожи на берегись.
Рема обернулась к джентльменам и голосом, холодным, как река зимой, сказала:
– Милок, на твоем месте я бы не стала спорить о том, что говорит Керри. Ты и понятия не имеешь, что она может вспомнить.
Керри всматривалась в синеющее лицо репортера, который доверил ей, незнакомке, лишь малую толику того, зачем его послали в эти горы. Добрые карие глаза незряче смотрели куда-то на клубы тумана и исходящие от лампы лучи света.
Люди любят хранить свои секреты, говорил он… А теперь у нас появилась новая информация, чтобы продолжить расследование.
С тяжелым предчувствием того, что она сейчас обнаружит, Керри снова нагнулась и пощупала пульс на шее Берковича, прислушалась к его дыханию.
И встретилась глазами с тетушкой Ремой, а не с кем-то из чужаков. Но обратилась Керри именно к ним.
– Его убили, – сказала она.
Глава 7
Едва произнеся это «убили», она поняла, что не воспользовалась более вежливо-нейтральным «он мертв».
Правда сорвалась с ее губ раньше, чем она успела смягчить ее острые, режущие края.
Толпа на мгновение замерла в оглушающей тишине, а потом начала вскипать разговорами. Тут были какие-то переговоры, шепот и бормотание, попытки вспомнить, кто, где и когда находился, когда произошло нападение.
Женщина в лиловом внезапно взвыла:
– Я так и знала, что это проклятое болото. Я говорила Мелвину, но разве он меня слушает?
Рема закатила глаза.
– Господи ты мой боже, да она и жуя крекер бледна как смерть.
Керри молчала. Но Джон Кэбот не отрывал глаз от ее лица.
Джон Кэбот. Который каким-то образом должен был знать репортера. Который исчез где-то за зданием прямо перед нападением – что могло дать ему время скрыться