В ту роковую ночь на безлюдной улице девушка не попыталась изо всех оставшихся сил отбиться. Её охватил точно умерщвляющий страх. Сознанием завладела мысль, что её сейчас убьют, зарежут, пристрелят, что она не сможет выбраться из этой ситуации. И потом нежданно, через несколько дней, вопреки всем истерикам, в ней проскользнуло даже чувство ненормальной, безумной благодарности за то, что он оплачивал ей выпивку. Она залилась чудовищным смехом, который плавно перешёл в глухой плач. Девушка простила его, хоть он мог её убить. Смысла винить она уже не видела.
Да вот по сей день Ранимова мечется в мыслях. Самой растить ребёнка у неё, как она думала, не выйдет. И, что самое главное, страшно будет. Мама её, Галина Ранимова, – строгая, каменная женщина. Узнав бы, что её дочь беременна, что её дочь была изнасилована, она, вместо того чтобы искать преступника, накинется на неё и попрекнёт в распущенности и бездумности.
Ходит снова из угла в угол Ранимова да будто на части разрывается. Ладно мать язвить и унижать будет, ладно в суд не сможет подать, но ребёнка-то как растить без отца, без нормального обеспечения? Да и как опекать дитя, которого она не хотела и не любила? Поразмышляла Мария в ночи и решилась аборт сделать. Перед этим она также сходила к врачу, чтобы проверить свой организм на наличие инфекций, которые мог занести тот бедный мужик – ничего, благо, не выявилось. И потом, после долгих расспросов и переубеждений человека в белом халате, Ранимова сделала медикаментозный аборт.
Ещё лёжа в стационаре после того, как будущий ребёнок умер, так и не взглянувши на мир, не почувствовавши жизни, Мария замкнулась и принялась глубоко себя винить.
И вот сейчас сидит она при тусклых свечах, душу на бумагу изливает, но винить себя всё не перестаёт. Она убрала ручку от листа, её взгляд застыл, замер. В зрачках отражался тонкий язычок пламя, который минутой позже, медленно и не торопясь, начал затухать. Последний огонёк проблеснул в одной девичьей слезе, после чего комната погрузилась во тьму.
Утром следующего дня дали свет. Ранимова проснулась, переставила орхидею, приготовила скудный завтрак, но в очередной раз его не доела. По дороге на работу ей снова встретилась та недовольная девушка со своим чадом. На этот раз она проигнорировала Ранимову и также продолжила игнорировать своего ребёнка. Как и вчера, так и сегодня она шла недовольная, грозная, недоверчивая.
«И чем она недовольна? – думала Ранимова. – Отчего у неё трагедия на лице? У неё ребёнок успокоиться не может, а она даже смотреть на него не хочет. Ей такое чудо дано, такое счастье!».
Мария дошла до офиса.
До обеда она никак не могла договориться с Бойко пойти в кафе на К-ой улице (всю ночь Ранимова вспоминала