И здесь хотелось бы сделать одно очень важное отступление. Дело в том, что эпоха Возрождения, несмотря на то что формально продолжалась всего несколько десятилетий, всё же имеет все права называться эпохой – хотя бы на том основании, что с этого момента социальное устройство, по крайней мере европейской цивилизации, переменилось самым радикальным образом, и эти изменения сохраняются по сегодняшний день. В этой точке исторического процесса произошел надрыв, который в последующие времена только расширялся. Впервые в человеческой истории некоторая часть общества, при этом самая образованная и могущественная, добровольно расторгла завет с высшим существом, заключенный еще нашим неандертальским кузеном. Ведь процесс изгнания Бога происходил не только в стенах галереи Уффици, и, уж конечно, он не остановился на одном лишь изгнании с холстов. Медленно, но неуклонно область божественного изгонялась сначала из мировоззрения правящего класса, а затем, по мере постепенного повышения общего уровня жизни, и из мировоззрения среднего европейца.
Впрочем, не нужно думать, что этот процесс, как и все остальные описываемые в этой книге исторические процессы, протекал быстро и осознанно. Мало того: не стоит думать, что процессы, связанные со взаимоотношениями человека и Бога, трансформируются в полном соответствии с хронологией и периодизацией, обозначенными в учебниках по каким бы то ни было научным дисциплинам. Да, мы можем довольно точно сказать, когда каменный век сменился медным, а медный – железным и когда одна общественно-экономическая формация сменилась другой. Тем более мы довольно точно знаем, когда, где, как и почему один большой стиль в искусстве сменялся другим. Но вот что касается отношений человека с Богом, здесь могут быть такие захлесты и диффузии, что, боюсь, вряд ли тут может идти речь о какой-либо четкой периодизации. Ну и, уж конечно, взаимоотношения эти особенно усложняются после точки Возрождения.
Вся путаница происходит из-за того, что, когда мы говорим «человечество», нам, как правило, представляется нечто достаточное цельное, – по крайней мере, когда речь идет о таких масштабных явлениях, как общественно-экономические формации или крупные художественные стили. Действительно, бóльшую часть истории так и было, но по мере усложнения всех процессов человеческой жизнедеятельности многие социально-религиозные, а значит, и мировоззренческие, а значит, и художественные течения стали наслаиваться друг на друга и на протяжении достаточно больших промежутков времени существовали одновременно. Не нужно думать, что с окончанием, например, романского стиля он был немедленно заменен готическим, а тот, в свою очередь, тотчас перестал существовать, как только молодой ученик мастера написал ангела на картине