Карибский кризис. Доктор Разгон

заемных средств баланс Совинкома был «плюс-минус» в порядке (не бухгалтерский, подаваемый в налоговую инспекцию и не соответствующий действительности, а реальный управленческий, в котором учитывалась деятельность Совинкома, Экссона, кучи левых подставных фирм, а также наличные взаиморасчеты – то есть мой личный управленческий учет). Я много раз сводил все цифры, и принимал полученные данные за точку отсчета, после чего в составленную таблицу ежедневно вносил данные (в таблице слева шли колонки цифр, отражающие активы, справа – пассивы). Но всякий раз по истечению определенного срока цифры начинали гулять – то в сторону увеличения, то в сторону уменьшения. Я не мог полностью доверять ведение расчетов бухгалтеру – то была конфиденциальная информация, касающаяся клиентов, малейшая утечка могла привести к крупному скандалу. Вокруг Халанского постоянно плелись козни, каждый год появлялась «абсолютно достоверная информация» о том, что его «на днях снимут», назывались фамилии преемников… но проходили дни, недели, месяцы, года, «преемники» уходили в небытие, а Халанский ежедневно приезжал на работу в кардиоцентр на своем спортивном пятилитровом Форд Мустанге, который долгое время был самым мощным легковым автомобилем в городе.

      На Экссоне учет вёлся скрупулезно, и там всё сходилось до копейки. Товарная линейка была небольшая – не более 30 позиций в прайс-листе, всё просто. Расходы однотипные, каждый месяц примерно одна и та же сумма: комиссионные «номеру первому» (гендиректор Балт-Электро), комиссионные «номеру второму» (два его заместителя), комиссионные остальным клиентам (Октябрьская железная дорога, НЛМК – Ново-Липецкий металлургический комбинат, Северсталь, Кузбассэлемент, Московская железная дорога, и т. д), телефонные переговоры, расходы на грузчиков, комиссионные начальнику транспортного цеха, транспортные услуги, офисные расходы. Что касается доходности сделок, тут тоже не было никаких сложностей. Я заносил все цифры в свой ноутбук, а Владимир записывал все данные в потрепанный блокнот, который постоянно носил в руках (он никогда не покупал себе портфель), и там среди клякс, рисунков, телефонов, адресов, была информация по всем проходимым сделкам (никто, кроме него не мог разобраться в этой каше, и Алексей называл содержимое драного блокнота «записки сумасшедшего»).

      Но и в этом нехитром учете я путался, у меня периодически гуляли цифры, но я скрывал такие моменты от остальных, чтобы не выглядеть некомпетентным, и покрывал недостачу из своего кармана (самая крупная за первые полгода существования Экссона составила 20,000 рублей). Обороты Экссона были выше, чем на Совинкоме как минимум в семь раз уже на первоначальном этапе, а состояние учета можно было считать идеальным, учитывая тот хаос, что творился в Волгограде. Там никогда нельзя было распланировать прибыль и расходы, постоянно возникали авралы то из-за необходимости переплачивать московским дилерам, так как нужный товар не заказали напрямую на Джонсоне; то непредвиденные расходы на починку