Обед состоял из первого, второго и компота. Густой гороховый суп, картошка-пюре в качестве гарнира и плоская рыбная котлета. В компоте были в основном яблоки, по-крайней мере у меня других сухофруктов в кружке не было. Может, сказалось, то, что мы не завтракали, но поел я с удовольствием. У соседей по столу пища на тарелках тоже не задерживалась. Сами сержанты сели за отдельный стол, а капитан только вначале зашёл с нами в столовую, а потом куда-то ушёл.
– Закончить приём пищи, – Игнатко первым поднялся и вышел из-за стола, – двое крайних, ты, ты, ты… – он показывал пальцем, – собираем посуду и несём вон в то окно. Остальные выходим строиться.
– Равняйсь, смирно, шагом марш. Левой, левой… раз, два, три, – командовал сержант, а мы старались шагать в ногу, – правое плечо вперёд.
Когда прибыли в выделенный нам корпус отдохнуть нам не дали. Мы успели только перекурить, как на машине подъехал Ожогин и передал Рубцову солдатский вешьмешок. Тот, коротко переговорив с капитаном, приказал нам строиться в шеренгу по одному. Сам капитан вновь залез в машину и попылил в сторону части. Нам раздали погоны, петлицы и подворотнички. Причём последних дали по четыре штуки. Узенькая полоска белой материи, ну и что с ней делать? Оказалось всё просто. Её нужно белыми нитками пришить внутрь воротника хэбэшки, чтобы её верхний край немного выступал над самим воротником. Видя наши растерянные лица, Рубцов усмехнулся, снял свою хэбэшку и прошёл вдоль шеренги, показывая как это должно выглядеть.
– Денис, ты пока не одевайся, повесь хэбэшку на плечики в кубрике, – сказал Игнатко, – а вы духи, кроме подворотничков, смотрите, как пришиты петлицы и погоны и шейте свои. Шить можете в бытовке или в кубрике, только не вздумайте на кровати сесть. Сидеть днём только на табуретках, а перед отбоем на них будете форму укладывать. Иголки и нитки есть в бытовке, но на всех конечно не хватит, так что шьём быстро и передаём инструмент товарищам. У кого есть свои иголки, доставайте, не стесняйтесь. До построения на ужин, чтобы все подшились как положено. Разойдись!
После ужина нас почти не трогали, только показали, где и как чистить сапоги. Щётки и гуталин, хранились в деревянном ящике в тамбуре, а чистили, на улице, возле входной двери. Там в землю была закопана специальная труба, на которую удобно было ставить ногу в сапоге.
– Кто почистит сапоги, свободное время до отбоя, – сказал Игнатко, –