Николай опустил глаза.
– Извини. Дурацки вышло.
– Коля, о чем ты? Откуда ты узнал? И почему близнец?
– Случайность, Таня. Встретил человека на улице… похож на меня как две капли воды. Вот… глупость такая подумалась.
Сестра слабо улыбнулась:
– Нет, Коленька… Ты один родился.
– Какие семейные тайны открываются… случайно. – Николай потянулся к чашке. Да. Брат у него все-таки был. Но не близнец. И последняя сумасшедшая попытка не поверить летит к чертям собачьим…
Двойник сейчас, наверное, уже был в больнице. Семи утра нет, персонал еще не пришел. Он сделает то, что считает верным.
Интересно, насколько реально тело двойника? Не растает ли труп в воздухе, когда то, что заменяет копиям жизнь, уйдет навсегда?
– Я не хочу есть, – сказал он, поднимаясь. – Одевайся, Таня. Пошли.
– Коля, у нас утром плохо с транспортом…
– Возьмем машину. Да одевайся же ты! – Первый раз Шедченко закричал на сестру, с десяти лет заменившую ему мать. Таня отступила, торопливо, послушно кивая. На мгновение Николая охватил стыд.
Но на стыд времени не было.
5
Ярослав проснулся. Поезд потряхивало на стыках, в окно бил свет. Слишком яркий, невыносимо режущий. Он повернулся, посмотрел на бесконечную степь. Серо-желтые мертвые злаки, холмистая гряда вдалеке, что-то слегка похожее на проселочную дорогу. Ярослав застонал – от разламывающей голову боли, от невыносимой, бескрайней, как пространство вокруг, тоски.
– Возьми… – Слава со своей полки протянул ему облатку анальгина. – И лучше две, одна таблетка не поможет…
– Давно… проснулся?
– С полчаса.
Он жадно проглотил таблетки, запил теплой, безвкусной минералкой из открытой с вечера бутылки. Покосился вниз, на старуху. Та сидела в той же позе, что и вчера, как будто и не ложилась. Древняя и равнодушная, как сама степь.
– Ненавижу… это… – Ярослав кивнул на окно. – Здесь жить нельзя…
– И здесь живут. – Слава пожал плечами. Он, похоже, уже избавился от головной боли, но мятое лицо выдавало принятую накануне дозу.
– Это не жизнь…
– А как же твои татарские предки? – Слава усмехнулся. – Лук за спину – и вперед на лихом коне…
– Они потому и скакали, что пытались выбраться из степи, – буркнул Ярослав. – Скоро там Саксаул?
– После обеда.
– Поговори с проводником, а?
Слава кивнул:
– Мы прекрасно понимаем друг друга. Поговорю.
Ярослав валялся на полке еще минут двадцать, пряча глаза от света в грязной подушке, дожидаясь, пока схлынет боль. Слава успел сходить умыться, вернулся добродушным и посвежевшим. Пихнул его в плечо.
– Давай поднимайся. Хватит страдать.
– Я хотел бы проснуться еще раз… – прошептал Ярослав.
– Ну извини, вот этого не получится. Я не могу никуда сгинуть. Вставай.
Он