Сидим, молчим, гипнотизируем пиалы.
Дети, взрослые, подростки группками – все вокруг ходят, разговаривают, едят. Музыка негромко играет. Все как всегда в кафе и ничего не напоминает о случившемся инциденте. Только у меня губы до сих пор горят, в голове кисель, да дочь в упадническом настроении.
– Мам, – Марина поднимает на меня синие–синие грустные глазки. – Почему поцелуй не сработал?
– Не знаю, доча, наверное, потому, что мы не в сказке живем, а в реальном мире?
Она упрямо качает головой – не то я говорю, не верит она.
– Знаешь, – выдвигаю еще одну версию, – когда–нибудь этого дяденьку полюбит хорошая девушка, и он для нее будет самым красивым мужчиной на свете, не смотря на все его шрамы.
– И ему не нужно будет превращения? Разве так бывает?
– Бывает. И очень часто.
Маришка надолго задумалась. Талое мороженое стоит нетронутым.
– Заказать тебе еще порцию?
– Не, – машет головой из стороны в сторону, отчего косички подлетают и падают. – Не хочу.
И продолжает смешивать ложечкой две разноцветные пенки растаявшего мороженого.
– Пойдем домой? – невыносимо больше смотреть на страдальческое лицо малышки.
– Пойдем, – вяло отзывается дочка, кладет ложку и тихо выскальзывает из–за стола.
Я тоже расплачиваюсь и через минуту над нашими головами раздается тот же раздражающе–переливчатый колокольчик.
– Прогуляемся пешком? – предлагаю Маринке. Мысленно строю маршрут, который может поднять
– Давай.
Беру дочь за руку, идем с ней к пешеходному переходу, чтобы перейти улицу. Шоркая сандалиями, грустная кнопка идет позади меня.
Теплый ветерок играется под ногами с тополиным пухом. Скопления белых пушинок вдоль бордюр всегда приводит в восторг мою кроху. Она зовет его летним снегом и хохочет, когда коварные пушинки залетают в нос, вызывая чих.
Мы прошли уже несколько довольно-таки больших кучек пуха, а дочь молчит. И вообще как будто ничего не замечает вокруг.
– Мариш, смотри сколько голубей. Хочешь, купим булку и покормим их?
– Не хочу.
Что–то я не припомню, чтобы дочь могла так долго быть в упавшем настроении. Обычно ей пяти минут хватает переключиться на новое событие, открытие, выбрать другой предмет для идеи, снова стать привычной непоседой, а тут…
Идет, опустив голову и плечики, только косички с желто–зелеными резиночками на кончиках подпрыгивают в такт шагам. Жалко ее.
Стоим на светофоре, ждем зеленого человечка. Бодро зачитываю стишок, жду, что Маришка присоединится:
Если вспыхнет красный свет,
Значит,