– Ее и моих родителей обратили чуть больше год назад. Родители погибли в битве с оборотнями, а Маше удалось сбежать.
– Пока все складно.
– А потом началась охота, оборотни были повсюду: на улицах, на вокзалах, в магазинах, придорожных кафе, они долго выслеживали Машу, разгромили нашу квартиру, и мы с сестрой спрятались здесь.
– Очень похоже на правду, молодец.
– Но я и говорю правду. Вы мне сломаете руку, – я вцепилась в мужские пальцы, пытаясь их разжать. – Ни я, ни Маша никогда никому не навредили. Разве мы бы прятались, будь с живодерами заодно? Ой, – выдохнула. Хватка ослабла, и кровь хлынула к онемевшей конечности.
– А чем же Маша у нас питается?
– Мной! – я презрительно выплюнула, облизав соленые от слез губы. – Ясно? Она никого не убивала!
– Наивно так думать с твоей стороны, – шипел охотник, подхватив меня за подбородок.
Ивар
– А это не ваше дело, что я думаю, – малая фыркнула и дернула головой.
– Теперь мое. Одно в твоей истории не сходится.
– Что же?
– Что у тебя за работа, на которую берут ребенка? Вот тут ты и прокололась.
– Мне восемнадцать, и работа обычная, продавцом в “Транзите”, – девчонка произносит название ближайшего продуктового магазинчика у трассы.
– Складно врешь, – а внутри словно что-то оборвалось. Память некстати воскресила сцену из прошлого. В которой вот так же смотрела младшая сестра на вечно пьяного отца. Сжавшись под лестницей металлической горки, пряталась двухлетняя малявка с круглыми от страха и непонимания происходящего глазами, полными слез. Я даже не смог сдержать неуместного смешка, глядя в бездонную зелень. Тот же цвет, что и у Эли.
Давно я не испытывал этой тянущей боли. Я спрятал ее максимально глубоко, там, где жил доверчивый и храбрый белобрысый мальчишка, готовый в любую секунду броситься на защиту сестры и за нее получить отцовских оплеух.
Девчонка в очередной раз дернулась, но с чьим-то диким криком прижалась к моей груди.
– Хватит изображать невинность, – я оттолкнул.
– Это они, – шептала девчонка.
– Сюда.
– Вы идете прямо на них.
– Иду так, чтобы ветер бил нам в лицо. А теперь ни звука, – я отпустил запястье. – Я вернусь. Не советую бежать, – вместо моей руки девчонка вцепилась в ствол какого-то дерева и медленно опустилась, сев прямо на землю.
Звуки роя удалялись, и я шел на них, желая убедиться, что это не компания подвыпивших подростков, пришедших покуражиться, разбив стекла в убогих домах.
Обернулся, темнота поглотила девчонку.
Зачем я ее оставил?..
Не нужно себе врать и говорить, что ради собственной безопасности. Признай, что дал ей шанс сбежать.
Моя нога с мерзким звуком увязла в чем-то мягком и смердящем.
– Черт, – сглотнув моментально собравшуюся слюну, я стряхнул с носа ботинка светло-розовую