– Прошу!
Кубату держался великолепно. Ни единым жестом он не дал понять, что его игра проиграна. Галантно уступил Холмсу право первым войти в шкаф, потом предложил мне последовать примеру друга.
Я решил продолжать игру до конца и зашел в шкаф. Следом втиснулись Кубату, Мак-Смоллет и Иванду. Честно говоря, в шкафу, хоть тот и отличался большими размерами, стало тесновато. Кубату торжественно прикрыл дверцу, и наступила тишина.
– Что теперь? – спросил Холмс. – Вам надо дернуть за рычаг или произнести заклинание?
– Зачем же? – гордо спросил Кубату. – Мы уже приехали. Открывай дверцу, Смол… Мак-Смоллет!
– Не могу, руки заняты, – сдавленно ответил Мак-Смоллет. – Я Иванду держу.
– Герой, – согласился Кубату и толкнул дверцу – судя по звуку, ногой.
Я первым выглянул из шкафа, готовясь иронически улыбнуться Лестрейду. Но Лестрейда снаружи не было. Не было и полицейских.
Честно говоря, даже гостиницы «Бодливый бык» снаружи не было. Глазам моим предстал огромный зал, уставленный длинными рядами книжных шкафов. Я оглянулся, проверяя, рядом ли Холмс, и плавно опустился ему на руки.
– Что-то вы стали частенько падать в обморок, – с сочувствием сказал Холмс, обмахивая меня какой-то книжкой.
– Последствия афганского ранения, – нашелся я. – Где мы?
Холмс вздохнул:
– Как ни трудно мне это признать – но, видимо, в двадцать пятом веке. Оглядитесь, Ватсон.
Я встал и последовал его совету. Помещение, где мы оказались, было, судя по всему, большой библиотекой. При виде множества книжных шкафов я испытал некоторую радость – потомки наши были образованными и светскими людьми. За спиной у меня стоял здоровенный шкаф, из которого мы, судя по всему, и вылезли. Шкаф оказался слегка поломан: он стоял на трех ножках, вместо четвертой была небрежно подложена толстая книга. Я поморщился. Все-таки истинная культура до двадцать пятого века не дожила.
Библиотека располагалась в большом сводчатом зале, напомнившем мне средневековые замки. В окнах виднелся чудесный сельский пейзаж – ивы, березки… пальмы, бамбуковая рощица. Я потер глаза, но смешение растительности осталось.
– Где мы? – вопросил я.
– В Африке, – отозвался подошедший Кубату. – Африка, двадцать пятый век. Вам нравится?
– Ничего, – вынужден был признать я. – Удивительно. Вы не лгали… Простите мои сомнения, сэр.
Кубату расцвел в улыбке.
– А по воздуху вы летаете? – Мое любопытство не давало мне покоя.
– Еще как!
– А электричество нашло самое широкое применение в быту?
– Широчайшее!