Кот поднял к нему голову; князь согнулся еще ниже:
– Николай Ефимович… а сейчас это кого… того – вас или меня?
– По большему счету, не имеет никакого значения, – разоткровенничался вдруг Бельский, – мы теперь с тобой, Олег, так тесно связаны, что…
Кот кивнул, даже с благодарным выражением на лице. Внутри же себя возразил; ну не чувствовал он душевной близости с этим человеком:
– Ты, Николай Ефимович, может, и думаешь так, веришь. А вот я и без тебя проживу; надеюсь, неплохо. Хотя смерти тебе не желаю… пусть пока на ближайшие десять лет.
Личный вертолет князя Бельского даже смешно было сравнивать с теми летающими машинами, с которых не раз десантировался старший лейтенант Котов в кавказских горах, и еще в ряде мест, которых в мире и горячими не считали. Олег решил, что здесь без артефактов не обошлось – иначе обеспечить настолько плавный, практически бесшумный полет было нереально. И слова Бельского на этот раз сбылись; в Кремль они попали даже чуть раньше намеченного срока. Никто из встречавших их у крыльца, которое было далеко не парадным, не выразил удивления от того, что князь с мальчиком продефилировали полсотни метров под начавшимся снегопадом без верхней одежды. А Олег, вслед за опекуном, постарался сделать морду «кирпичом». Властным таким, кого никак не могут задеть жизненные невзгоды.
– Ага, не задели! – усмехнулся Олег, не меняя выражения лица, – особенно пару часов назад. «Невзгоды» про которые ты, Николай Ефимович, велел не распространяться. Или думаешь, что тот же Тайный Приказ не узнает? Ну, это ваше дело, княжеское. А мне бы не затеряться тут. Или, наоборот – прикинуться ветошью, и не отсвечивать где-нибудь в углу. Так достанут ведь. Вон – уже идет.
Они с князем вошли в сравнительно небольшую залу, которую словно специально строили для таких торжественных церемоний. Строгие линии уходящих ввысь малахитовых стен; знамена, свисавшие от потолка, быть может, столетия. Портреты предков Рюриковых, часть из которых, самых известных в общем прошлом, Кот опознал – того же Грозного, или Александра Невского. И звезды – под каждым из портретов, начиная от самого Рюрика. Олег видел их недавно на экране компьютера; теперь на стенах зала. Надеялся одну из них и подержать в руках.
– Или на груди, – кивнул он внутри себя, – не зря же меня сюда привезли. Да еще в такую компанию поставили.
В зале чуть слышно гудели голоса. Говорить громко тут было, определенно, не положено. Но заслуженные воины, каждый с целым иконостасом на груди, явно радовались встрече с сотоварищами. Не все – судя по лицам – но эмоции присутствовали, как и эти самые шепотки. Князь, оставив юного витязя в этой толпе, состоящей в основной из седовласых ветеранов, отступил куда-то