во время жертвоприношений; Яджурведа – сборник кратких прозаических формул, употребляемых во время
яджна; и Атхарваведа – антология гимнов и магических заклинаний. Существовало четыре школы жрецов: каждая из них отвечала за запоминание и передачу одной из Вед – и в совершении обрядов участвовали служители всех четырех
[213]. Жрец
хотр, специализировавшийся на Ригведе, исполнял основные тексты; ему помогал
удгатр, «громко распевающий» песнопения из Самаведы; а жрец
адварью, специализировавшийся на Яджурведе, выполнял необходимые действия. Четвертый жрец,
брамин, во время всего ритуала оставался молчалив и недвижим, однако его присутствие было здесь ключевым. Он наблюдал за действиями остальных, убеждался, что все выполняется правильно, а если кто-то совершал ошибку – исправлял ее в своем уме
[214]. О его молчании говорили: «Это половина жертвоприношения»
[215]. Хоть «Брахманы» и ориентировались на сказанное слово, в центре всех ритуализованных действий оставалось слово несказанное – молчание, указывающее на невыразимое
[216].
За новыми обрядами стояла жажда личного преображения. Прежние ритуализованные состязания, полные кипучего азарта, сменились символическим путешествием на небеса, в котором «жертвующий» или «хозяин» – кшатрий
