Папа глубоко вдохнул и сделал глоток из кружки Вайолет, которая при обычных обстоятельствах начала бы возмущаться такому варварскому захвату чая, но теперь не обратила на это никакого внимания.
– Потом, – продолжил он. – Нас нашла твоя бабушка. Ей повезло больше – в этот момент она находилась во Франции, но ей тоже пришлось срочно бежать, она узнала, что Грин хочет покончить со всем родом Фаулер. Она купила нам этот дом, себе – по соседству, и мы стали жить как обычные англичане, стараясь не светиться, и забыть, кем мы были в прошлой жизни.
Вайолет молчала, переваривая информацию. Ей срочно нужно было побыть в тишине и подумать. А после этого обязательно поговорить с мамой.
Папа все еще не сводил с нее глаз, пытаясь понять ее реакцию, и не сболтнул ли он лишнего.
– Спасибо, – Ви положила свою руку на его, но этого ей показалось катастрофически мало, поэтому она, обогнув стол, крепко обняла его. – Я не знала этого.
Джонатан ободряюще похлопал дочь по спине и, когда она, развернувшись, ушла, начал накручивать крышки на открытые баночки перед ним. Руки не слушались, а в груди пульсировала давно забытая боль, словно подсыхающая ранка, с которой по неосторожности содрали корочку.
Глава 4.
Вайолет измеряла шагами свою комнату, пытаясь унять мысли в голове, но ничто не могло расставить их по полкам: ни путешествия от окна к двери, ни обкусанные в кровь ногти и губы. Оно и было понятно – переосмыслять поступки человека и находить в них причину последующего поведения, которое раньше она считала бессмысленным, дается очень тяжело.
Удивительно, как порой самые близкие люди бывают слепы друг к другу, и видят лишь последствия, напрочь забывая о причинах. Даже без рассказа отца Вайолет знала, что ее родителям пришлось тяжело. Мама, выращенная, словно оранжерейный цветок, никогда не знавшая нужды в чем-либо, вдруг столкнулась с реальным миром, где она не нужна