Но вместо того, чтобы упасть, я полетела вверх, противореча законам физики и изумлённо взирая, как приближается собственное отражение в небесных очах.
Всего лишь пара секунд и я уткнулась в крепкую грудь, увлекая юношу дальше, в распахнутое за ним окно.
Створки задели спину, когда мы ввалились в комнату, и сильный толчок едва не вырвал меня из жёсткого захвата. Но ладонь на затылке лишь слегка дёрнулась, когда тела обрушились на пол, не давая освободиться голове, и с прежней силой прижимая её к груди.
– Вы в порядке? – Катя впорхнула следом, остановившись подле нас.
– Кажется, – я приподнялась, тут же уперевшись взглядом в пушистые ресницы. – Ты…
Я снова была спасена им, хотя каждый раз именно его семья подводила меня к гибели. Опасная тенденция:
– Ты…
Но что сказать? Как облечь благодарность в слова, если тот, кому обязан жизнью, пугает пуще смерти?
Мы играли в гляделки, не решаясь моргнуть, пожирая друг друга глазами. И пока текли эти секунды, ощущение жара чужого тела стало привычным, а страх, заблудившись в безмятежной лазури, и вовсе пропал.
– Слезь с меня, ты тяжёлая! – щёки парня пылали, ярко контрастируя со светлой кожей. – И как можно быть такой жирной?
– Я не толстая.
– Уверена? – тонкие пальцы разжались и Данила спихнул меня на пол. – Ты мне чуть рёбра не проломила своим весом.
Хорошее отношение к нему вмиг улетучилось, оставив после себя сплав раздражения и обиды.
– Мог бы и не помогать! – я встала, отряхивая штаны от пыли. Всё-таки проехались мы знатно, безжалостно собрав ковёр складками и пихнув стол к шкафу. Он заметно шатался, слегка приподнявшись на двух ножках, будто вздыбившийся конь. – Больно надо было.
Юноша слегка повёл плечами, затем тряхнул головой, разгоняя снежинки, которые словно мотыльки плавно закружились вокруг:
– Вот значит, как, – глаза сузились, а на лице появился хищный оскал. – Может вернуть обратно? Нам как раз не хватает изваяния между окнами.
Меня трясло от пережитого шока, губы дрожали, и язык с трудом повиновался. Приходилось заставлять себя говорить, улыбаться, смотреть. Всё, что угодно, лишь бы не думать о произошедшем.
«Я хочу домой! – хотелось закричать, роняя слёзы на пол, рыдать в голос, если бы это помогло осуществить желаемое. – Ну почему, почему нельзя?»
– Нина, – позвала девочка и двинулась ко мне, озадаченная поведением.
– Не подходи, – ладонь выдвинулась вперёд, останавливая её, – пожалуйста.
Ветер снова завыл, бросая пригоршни снега в окно, и ледяными поцелуями касаясь скул.
– Что