Раздался лязг. Это меч Фортиса словно по команде проехался по решетке их окна. За ним последовал щелчок замка отпираемой двери.
– Хватит вспахивать свою бабу, латро! Топай сюда, пока каша горячая и вкусная!
– Римский ублюдок, – уже привычно прошептал Спартак.
– Латро, ты меня слышишь?
– Слышу. – Он сел.
– Хорошо. Сегодня посмотрим, каким бойцом ты станешь. – Фортис двинулся дальше.
Спартак нахмурился.
– Насчет вчерашнего вечера… – начала было Ариадна.
Взглянув на нее, он увидел в ее глазах желание помириться.
– Мне не следовало рявкать на тебя, – сказал он. – Я тогда, хоть и поймал эту тварь, был еще на нервах.
– Это мне нужно извиниться. Змея моя, и я должна следить, чтобы она оставалась в корзине. – Девушка ненадолго умолкла, явно испытывая неловкость. – Так что прости.
– Давай забудем об этом и двинемся дальше.
– Хорошо. – Почувствовав себя лучше, Ариадна улыбнулась.
– Так ты куда красивее, чем когда хмуришься.
«Я ему нравлюсь!» Разрываясь между радостью и смущением, Ариадна с трудом придумала, что бы сказать.
– Как ты думаешь, к какому виду бойцов тебя припишут? – выпалила она.
– Полагаю, к «фракийцам». – Спартак встал. – Скоро узнаю. А чем ты будешь сегодня заниматься?
– Первым делом уберусь тут как следует. Лишь богам ведомо, когда это делалось в последний раз, – неодобрительно проговорила Ариадна. – Потом хочу поискать что-нибудь такое, что может послужить алтарем для моих статуэток. Если выпадет случай, расспрошу местных женщин. Узнаю, как тут все устроено.
– Будь осторожнее. В туалет и купальню – только вместе с другими женщинами, – предупредил он.
– Не волнуйся. – Она указала на корзинку. – Я повсюду ношу ее с собой.
– Хорошо.
Она кивнула.
– И ты будь осторожнее.
Неожиданное проявление заботы с ее стороны заставило Спартака улыбнуться.
– Буду.
Он распахнул дверь и вышел.
Пребывающая в замешательстве Ариадна порадовалась, что он не увидел вспыхнувшего на щеках румянца.
Новички едва успели разделаться с кашей, как на них пришли посмотреть тренеры в сопровождении Фортиса. Это были сурового вида мужчины средних лет, вооруженные дубинкой или плетью, либо и тем и другим. Бывшие гладиаторы, тяжким трудом заслужившие свободу, – они получили рудис.
Пятнадцать мужчин выгнали во двор, под хор насмешек остальных обитателей лудуса, и выстроили в ряд. Спартак, Гетас и Севт вышли последними. Фортис тут же приступил к делу. Он принялся засыпать вопросами первого в ряду, одного из понтийских воинов, – сколько ему лет, чем он занимался раньше и каков его боевой опыт. Тот, запинаясь, отвечал на скверной латыни, а тренеры внимательно слушали. Вскоре понтийцу