– Так и есть, – с улыбкой ответил Эмиль.
– Но ты ведь говорил, что ты писатель! – девушка почувствовала что-то похожее на обиду и разочарование.
Эмиль добродушно засмеялся.
– Настоящему писателю просто необходимо танцевать, иначе его книги потеряют лёгкость!
– Что-то ты ни разу даже не поделился своим творчеством! – в голосе Амалии послышались нотки недоверия и упрёка.
Молодой человек вынул из кармана своего пальто аккуратно сложенные листы бумаги, протянув их девушке.
– Вот, Амалия, я собирался сегодня подарить тебе свой рассказ. Но ты прочтёшь его дома…
Девушка смутилась и молча положила свёрток в сумку, после чего в ожидании подняла глаза. Зачем он привел её сюда?
– Я хочу, чтобы ты отпустила своё тело и позволила ему танцевать! – произнёс молодой человек, включая музыку на каком-то старом проигрывателе виниловых пластинок.
– Что? Ну, уж нет, мы так не договаривались! – мысль о том, чтобы вот так просто начать свободно двигаться под музыку, тем более при мужчине, сковывала Амалию. Но в то же время в глубине души девушка чувствовала желание преодолеть своё неуместное и необъяснимое стеснение действий, в которых на самом деле не было ничего плохого и стыдного.
Внезапно сердца девушки коснулись ноты какой-то космической музыки, названия которой Амалия не знала, но она была уверена, что когда-то её уже слышала. Эти звуки были столь прекрасны, что, подобно звёздному дождю, уносили воображение в иные миры. Тем временем Эмиль приглашал девушку на танец. Амалия смеялась, пытаясь скрыть своё напряжение за маской веселья. Однако по-настоящему расслабиться ей не удалось даже тогда, когда молодой человек стал кружить её за руки.
– Перестань же ты, наконец, думать о том, как это выглядит со стороны! Тело само знает, как ему кружиться, дай ему свободу! Посмотри, ты же, как деревянная! – Эмиль старался подбодрить Амалию в её танцевальных пробах, но сама девушка с удивлением обнаружила в себе почти металлическую скованность, которая была слишком холодной, чтобы быть деревянной.
– Всё, хватит! – Амалия резко оборвала попытки своего друга расшевелить её.
Эмиль остановился и, выключив музыку, спросил:
– Ты злишься на меня?
– Нет, просто я устала… – Амалия сделала некоторое усилие над собой, чтобы вновь приладить к своему образу упавшую маску выдержки и серьёзности.
Молодой человек подошёл к девушке и встряхнул её за плечи.
– Почему ты обманываешь? Почему хочешь быть правильной? Какая разница, что я подумаю о тебе? Где твой гнев? Где твоя обида? Не видишь ты, что в своём стремлении выглядеть «правильной» ты становишься лицемерной, а значит, уродуешь свой образ!
Амалия чувствовала себя в этот момент разоблачённым ребёнком. В душе девушки что-то сильно сжалось. Твёрдый, распирающий ком подкатил