С годами до меня дошло и то, что ее описание взрослых обучающихся целиком и полностью относилось ко мне; без сомнения, именно поэтому я и поддерживал с ней знакомство после вручения дипломов. И еще потому, что она сама мне это разрешала.
Иногда я в угоду ей прогибался; она же ни разу не поступилась ни одной мыслью, ни одним суждением, чтобы избежать разногласий. Я к этому привык – а куда было деваться? Однажды речь зашла о реакции общественности на какой-то политический скандал, и я предположил, что у людей вообще есть привычка искать виновных.
– Привычка – не то же самое, что хорошая привычка, – ответила она.
– Но если найти виновного, то можно изменить положение дел.
– Каким же образом?
– Проголосовать «против» на выборах.
– Это расхожее заблуждение: считать, что смена правительства ведет к улучшению ситуации.
– Надо прислушиваться к голосу отчаяния.
– Нет, надо прислушиваться к голосу разума. Ты видишь у меня признаки отчаяния?
– Нет, не вижу. Но готов поспорить, что вы всегда ходите на выборы.
– В полной уверенности, что они ни на что не влияют.
– Тогда что вас гонит на выборы?
– Гражданский долг. Автоматизм.
Тут я едва сдержался:
– Откуда такое высокомерие?
– По отношению к кому?
– Ну, как сказать… к другим избирателям.
– Ты хочешь сказать, что я обязана полностью разделять их надежды, чаяния и грядущие разочарования? Главная функция политика – вызывать разочарование.
– А это, знаете ли, уже цинизм.
– Не соглашусь. Я не причисляю себя к циникам.
– А к кому вы себя причисляете?
– Я не настолько тщеславна, чтобы навешивать на себя ярлыки.
Как всегда, она хранила сверхъестественное спокойствие. Которое порой меня бесило. Она что, использовала меня как игрушку? До сих пор не переставала поучать?
– Значит, цинизм – не ваше кредо. А каково же ваше… анархизм?
– В философском плане я вижу привлекательность такого кредо. Но в плане реальности оно всегда обречено, учитывая изломанные ветви человеческого древа.
– Значит, вы признаете, что нам необходимо какое-либо организующее начало?
– Я признаю, что оно будет с нами всегда, хотим мы этого или нет.
– И что конституционная демократия – наименее гнусный строй из тех, что мы открыли для себя на сегодняшний день?
– Такой тезис, очевидно, сформулирован кем-то из демократов, да?
– Значит, вы не относите себя ни к циникам,