«…Не стану думать ни о чем: ни о маме, ни обо всех этих ужасах сейчас. Не стану думать пока… Пока я еще не в силах этого выдержать. Столько есть всего, о чем надо подумать. Зачем забивать себе голову тем, чего уже не вернешь, – надо думать о том, что́ еще можно изменить».
Глава 3. Руины
Очередное утро выходного дня – для Юли все дни были выходными, но суббота освобождает от школьных занятий и Никиту, потому выходной у всех – начинается с привычных ритуалов: овсяная каша с сахаром и кусочками сушеных фруктов и ягод для Артема, и яичница с бужениной и ломтиками пармезана – для Юли, и, конечно же, крепкий кофе из свежемолотых зерен арабики для них обоих. Сын же по субботам всегда любил валяться в постели чуть ли не до обеда. Ребенку нужно хоть иногда хорошенько отсыпаться, ведь в любом случае никаких домашних обязанностей, которые необходимо было бы выполнить в срочном порядке именно с утра, на его плечи никто не возлагал. Убраться в комнате и почитать хорошую книгу – как мама и работница библиотеки по призванию, Юля не могла не следить также и за уровнем ментального развития своего сынишки, – все это легко можно перенести на послеобеденное время, к тому же предварительно отдохнув, заниматься этим он будет с гораздо бо́льшим желанием.
«Если бы меня, – думала Юля, – в детстве не поднимали в пять-шесть утра каждый день, чтобы заниматься домашним скотом и прочими прелестями жизни в захолустном поселке, независимо от того, в котором часу я легла спать, то сейчас я вряд ли понимала бы, насколько важен здоровый сон для молодого и растущего организма. Жаль, что этого не понимала моя бабушка. А может и понимала, но не упускала возможности при любом удобном случае заняться воспитанием внучки, следуя канонам своей молодости, мол, не пристало девушке спать до обеда, а потому, как минимум необходимо ранним утром показываться перед соседями в добром свете – ответственную и хозяйственную девушку обязательно заметит какой-нибудь статный парень и возьмет в жены».
После завтрака Артем, как и каждым из предшествующих этому дней, переоделся в робу и направился в гараж, чтобы продолжить работу над «Жуком». Ближе к обеду проснулся Никита. Перехватив гренок с маслом и чашкой чая с бергамотом, он собрал рюкзак, в который вложил бутсы и литровую бутылку воды, и, чмокнув маму в щеку, пошел на спортивную площадку – сегодня как раз тот день, когда практически все дети его возраста, кто не был поглощен видеоиграми и прочими домашними бесполезными делами, выходили гулять во двор.
Молодость – прекрасная пора, мысленно проговаривала Юля, глядя вслед сыну, переворачивая очередную страницу своей любимой книги, сидя на диванчике в гостиной за чашкой крепкого кофе.
Редкие головные боли по-прежнему донимали вспышками… нет, уже не непонятного происхождения. Подозрения о том, что их насылает О’Шемира у нее практически не осталось, хотя всего каких-то три-четыре дня назад она была