Джека тоже пихали со всех сторон, но он едва замечал неудобства. Постепенно его состояние улучшилось, окружающее почти перестало вращаться и ему захотелось быстрее выбраться из толпы.
Как добрался до дома и оказался в постели, Джек не помнил. Сознание прояснилось только когда к нему подошел Эджей и спросил почему он задержался.
– Продавал смартфон, – сознался Джек.
Брат посмотрел на него с укором, но через пару секунд его взгляд смягчился под давлением единственного вывода.
– Ты… – заговорил Эджей, но осекся. Замолчал, нервно постучал пальцем по подбородку, и продолжил с вопроса: – Что сказали на медкомиссии?
– Все в порядке, – заверил его Джек беззаботным тоном.
– Значит, ты от скуки продал телефон? Надоела лучшая модель в мире? – спросил Эджей самым обыденным голосом и, поскольку Джек не ответил, принялся давить на него: – Ты давно работаешь в Рейдже. Как ты можешь быть в порядке? Я должен знать, что с тобой происходит. Должен быть готов… – он не смог договорить.
– Две недели, – сказал Джек, стараясь, чтобы в голос не проникла та удушающая обреченность, которую он ощущал с тех пор, как узнал свой приговор.
Эджей в один миг страшно побледнел, и что-то толкнуло Джека к нему. Он заключил его в объятия и прошептал, слегка смущаясь собственной откровенности:
– Я люблю тебя, брат.
Когда эмоции улеглись, они сели ужинать. Эджей залил кипятком прессованные котлеты и лапшу, слепленные из густого Насытителя. Полил их Насытителем в виде соуса из пакета и остался доволен несмотря на то, что котлеты он не доварил, а лапша раздулась в два раза больше нужного размера. Впрочем, прессованную лапшу сложно было испортить водой. Вкусовых эффектов она не теряла даже если ее держать замоченной до вечера.
За ужином Джек рассказал о приезде китайцев на завод. Эджей не понял на что он намекает и спокойно отнесся к его сообщению. Джеку пришлось откровенно призвать брата к действию и посоветовать:
– Продай им рецепт лекарства.
Эджей вздрогнул от его голоса, словно погрузился в пространные размышления и посчитал, что остался в комнате один. Сжав руку в кулак, он подпер им подбородок и сосредоточенно уставился в стену напротив, как будто Джек задал ему сложную задачу.
– Лекарство? – переспросил он, будто не понимал, о чем идет речь. – Просто… сейчас я работаю над Расщепителем.
– Лекарство важнее, – настаивал Джек и предложил брату назначить сумму, которой не хватает на лечение Сибил: – Скажи, что продашь за сорок миллионов, и на меньшее не соглашайся. Они все равно не откажутся.
– Это слишком много! – ужаснулся Эджей, не представляя, кто решится отдать столько денег за его разработку.
– Для нас, но не для них, – напомнил Джек.
Эджей задумался. Он отложил вилку, чтобы осмыслить слова брата.
– Папа…