Ки-Тан почти каждый день заходил узнать, как у нее дела. По мнению Ги-Рзы, она совершенно не заслуживала такого внимания, а значит, трехцветный ходит не просто так. Видно, мать не зря говорила ей, что она красавица. Или трехцветный не слишком разборчив и готов зажать в углу любую. Завидев его, девушка старалась спрятаться, чтобы он подумал, что ее отправили с поручением, и ушел. А если скрыться не удавалось, она вежливо здоровалась, сухо отвечала на пару вопросов, а потом ссылалась на уйму дел и убегала. Бедняга Ки-Тан никак не мог взять в толк, чем заслужил такое отношение. И все же на следующий день он, как заговоренный, вновь спешил на кухню.
Ги-Рза не завела друзей, вся кухонная братия смотрела на нее как на чужую, и она не делала ничего, чтобы смягчить их отношение. Она разговаривала только с Ги-Летой, ей нравилось смотреть, как ловко та замешивает тесто на пироги. Грубоватая, но не злая кухарка пообещала научить ее пекарскому делу, и юная помощница согласилась: из всего, что происходило на кухне, превращение муки, воды и масла в пирожок с румяным глянцевым бочком или в пышный золотистый каравай завораживало ее больше всего. Умение испечь вкусную булочку точно не помешает, даже если не станет делом жизни.
Светлейшая запрещала перегружать поварят работой, два-три часа в день оставались свободными, и Ги-Рза с удовольствием бродила по дворцу. Эти широкие галереи, статуи и самые дальние уголки с темными коридорами интересовали ее до безумия. Уже через несколько дней она знала дворец лучше, чем многие, живущие здесь с детства. Пару раз она видела издалека светлейших с детьми. Они были великолепны, они были как два солнца в окружении звездочек. Почти не дыша, Ги-Рза выглядывала из-за угла и сомневалась, что простые смертные имеют право смотреть на них.
В один из дней она набрела на дверь в библиотеку, аккуратно заглянула в замочную скважину. Никого. Как было удержаться и не войти внутрь? Книжные стеллажи тянулись бесконечными рядами, сверкали золотыми и серебряными буквами на корешках. Белые стены сияли, отражая солнечный свет, обильно льющийся в огромные стрельчатые окна. Ги-Рза застыла, пораженная великолепием, вдыхая неповторимый книжный запах. Сколько книг! Она даже цифры подходящей не знала, чтобы сосчитать эту бумажную бесконечность. Целая толпа ученых людей старалась, наверное, много лет. А она до сих терпеть не могла чтение. Мать всегда уговаривала ее, стоя перед ней с книгой в руках. Ги-Рза никогда не соглашалась меньше, чем за медную двушку, полчаса смотреть на черные значки, которые надо было не просто разобрать, а еще и понять, о чем речь. У них в доме книг было двенадцать штук, и это считалось на Северном Холме почти библиотекой. Ги-Лина говорила, что за них можно получить