Долго Лисовский не думал. Он прибывал в таком жутком состоянии стресса и его так лихо обработал, и подвёл к единственно правильному решению этот голос, что он, без дальнейших расспросов, боясь, что голос исчезнет, ответил:
– Да, я согласен.
Сразу же после сорвавшегося с языка Лисовского согласия камера свернулась в воронку и он со всеми своим сомнениями, мыслями, душевными переживаниями вывалился в пустоту…
Глава 3
У Миши Волкова настала в жизни чёрная полоса. Он все свои тридцать два года вертелся змейкой, хитрил, придумывал схемы и дошёл до того, что с высот дутого финансового благополучия ухнул в долговую яму. Задолжал он всем – банкам, знакомым (настоящих друзей у него не было, одни знакомые), родственникам и, самое неприятное, деловым людям. На остальных, кроме последних, он положил, а им платил исправно до последнего, пока денег не осталось, и из съёмной квартиры его не выгнали: так что крайние три ночи он ночевал в машине. Новенький Джип дизель не плохая машина, но всё же не квартира и для длительного в ней прибывания не приспособлена. Это полбеды. Но вот то, что его нашли коллекторы, заряженные теми самыми деловыми людьми, которые не понимали никаких шуток с их деньгами, – совсем плохо.
За городом его догнали. Понимая, что ему не уйти, Волков бросил на обочине шоссе машину, а дальше сбежал в лес. Было начало апреля и его силуэт отлично выделялся на фоне голых стволов деревьев. Он бежал, нажимая изо всех сил, прекрасно сознавая, что ему не уйти. Воображение рисовало ужасные сцены того, как с ним поступят чёрные коллекторы, когда настигнут. Одними побоями он в этот раз не расплатится. Он чувствовал, что на этот раз его убьют. И возможно, потешаться перед смертью. Главным кошмаром его жизни было гомосексуальное насилие (каким ему и грозили последние недели коллекторы), и сейчас он находился всего в шаге от реализации этих кошмаров.
Выбежав на поляну, Миша увидел приютившуюся на её краю развалюху домика, неизвестно кем и не известно зачем здесь возведённую. Вероятно, она осталась с тех времён, когда ещё рядом не проходила скоростная дорога, и эти места считались глушью. В недавнем прошлом в этих лесах могли и охотиться, а значит, здесь ходили лесники. Эта избушка их временное пристанище, не иначе.
Волков спрятался внутри домика, затаившись в тенях, пряно пахнущих прошлогодней прелью и скверно воняющих заплесневелым прогнившим деревом. Надеялся, что его не найдут. Нашли. Четверо коллекторов, переговариваясь и посмеиваясь между собой, окружили домик. Внутрь не полезли: не хотели лишний раз пачкаться или опасались, что у него с собой может быть ствол. Главный, среди них, крикнул:
– Выходи! От нас браток не спрячешься.
– Лучше уж сам выползай, а то хуже будет, – подключился к угрозам второй коллектор.
Миша выходить не стал. Не было никакого желания