На души и на их дома,
Сердца и чувства освежая.
Но холодели облака
Твоей надежды вдохновенной,
И только нежная рука
Хранила твердь любви нетленной.
Промчались годы-терема,
Но жизнь не зря зовут игрою…
Вновь с неба падает зима,
Ликуя вместе с сединою.
За терпеньем в ад
А потом – потоп, проще никогда,
Не обидеть чтоб, талая вода
Льётся день за днём, с верой или без,
Да гори огнём всё, лишь Божий крест
Знает этот грех: видно, оттого
Кто-то любит всех, кто-то – никого.
– Ладно, позвоню, дел невпроворот…
Черти на корню прячут к счастью брод,
Солнце бабье, грязь, первый снег в пути,
Просит в сотый раз у судьбы: впусти,
Душу не томи, в горле словно ком.
– Не сейчас, пойми, как-нибудь потом…
Может, плюнуть в суть: мол, убит поэт
На дуэли в грудь, стоило ли, нет?
Если не погиб, улетел и рад,
Пассажиром VIP за терпеньем в ад.
Правду хочешь, что ж: в ожиданье весь
Кончился как дождь, отменён как рейс,
Но должна ты знать, хоть любовь – беда,
Буду даже ждать после никогда.
Любовные кулисы
Любовные кулисы –
Они всю правду прячут,
Тут даже жёны-лисы
Навзрыд порою плачут.
Здесь с Богом одиноки,
Судить терпенье нам ли…
Тут исповеди соки,
И до последней капли.
Когда в любви – досадно,
Взывает год уж третий:
Не на виду – и ладно,
Зато есть деньги, дети.
А бьёт – так очень редко,
Сама же виновата:
Не каждый день конфетка
Средь бытового ада.
Любовницы – и что же,
Мужицкая стихия…
Куда ж ещё моложе –
Статья, педофилия.
Готовила, кормила,
В постель всё на подносе,
Я б всё ему простила,
Так он: «Не в той ты позе».
А в той такое скажет:
«Откуда научилась?»
Да кулаками машет,
Интим уже не милость.
Всё было между нами
Немыслимо, похлеще…
Своими именами
Назвать бы эти вещи.
Кулисы мои, братцы,
Ведь в вас моя лишь воля,
Такое моё счастье,
Вернее, бабья доля.
А слёзы льют горстями…
Иду, любимый, рада!
Цветы перед гостями,
Всё же Восьмое марта.
Счастье Авдотьи
Столько женщин, похожих на Авдотью, поверьте,
Время – доктор хороший, оно лечит до смерти.
Что ж ты горюшко кружишь – треуголка судьбина,
Похоронкой на мужа, а потом и на сына.
Вся война – сгусток соли, не от слёз, но до капли,
Словно раб в русском поле, что там женское, бабье…
Мужичок был захожий, что достался от Людки,
Но