ограничивались парой кругов вокруг усадьбы, при этом встреча с ворами была полностью исключена: где высокие стены и злые собаки, туда мелкий воришка не мог проникнуть, а настоящие бандиты не стали бы связываться, они грабили отставных чиновников – там и денежки водились, и не было риска серьезного расследования. Действующих чиновников, обладавших реальной властью, они не трогали. Здесь не только не нужно было накрывать притоны, наоборот, мы еще и охраняли господ, игравших в мацзян. Когда хозяева приглашали гостей на азартные игры, мы чувствовали себя еще спокойнее: у ворот в ряд стояли коляски, запряженные лошадьми, во всем доме от огней было светло как днем, слуги сновали туда-сюда как челноки, на двух-трех столах играли в мацзян, наготове были четыре-пять горелок для опиума, всю ночь стоял дым коромыслом, ворам точно было не пробраться сюда. Поэтому мы спокойно отправлялись спать, а когда на рассвете гости разъезжались, мы вновь заступали на пост у ворот и отдавали господам честь, поднимая им тем самым настроение. Если же у хозяев случалась свадьба или похороны, то мы чувствовали себя еще лучше: на свадьбах обычно заказывали музыкальное представление, и мы бесплатно слушали арии, причем артисты всегда были самые знаменитые, даже в театре не встретишь столько звезд, выступающих вместе. На похоронах же хотя представление и не заказывали, но покойника не принято было сразу же хоронить, гроб должен был постоять как минимум тридцать – сорок дней, чтобы над ним хорошенько почитали сутры. Отлично, мы могли питаться на поминках. Человек умер – а нам от этого угощение. Вот что было страшно – это смерть ребенка, и обычные обряды не совершались, и еще приходилось слушать, как все по-настоящему, взахлеб рыдают. Чуть менее страшно было, когда из дома сбегала девица или когда за серьезную провинность прогоняли наложницу, нам не только не доставалось ни зрелищ, ни еды, но еще и приходилось страдать из-за плохого настроения хозяев!
Что меня особенно радовало на такой работе, так это возможность отлучаться, я мог часто наведываться домой к детям. Когда работаешь на участке или в районе, то получить дополнительную увольнительную ох как не просто, потому что, дежуришь ли ты в управлении или на улицах, график работы установлен и не подлежит изменению. В резиденции же отстоял вахту – и свободен, достаточно предупредить сослуживцев, и можно гулять полдня. Такая возможность часто вызывала опасения, что меня вернут в участок. Ведь у моих детей не осталось матери, зачем же лишать их шанса почаще видеть отца?
Но даже если я не хотел отлучаться, в этой работе все равно были свои достоинства. Физически я никогда не уставал, душа тоже не болела о делах, чем же было заняться от безделья? В резиденции было полно газет, и я, едва появлялось время, читал их от начала до конца. Большие газеты и маленькие, новости и передовицы, понятно было, непонятно, я читал все и всегда. И это немало мне помогло: я многое узнал, запомнил много новых иероглифов. До сих пор не знаю, как читать вслух некоторые иероглифы,
