Я еще раз вздохнул, с облегчением чувствуя, как в сгустившейся темноте мое тело непроизвольно меняет форму, и мягко посоветовал занервничавшим смертным:
– Ступайте.
Вот только они, заслышав, как снаружи снова кто-то торжествующе завыл, словно окаменели. Расслышав в этом звуке смутно различимый детский плач, покрылись громадными мурашками. Их сердца принялись выводить поистине сумасшедший галоп, гулким эхом отдавшийся у меня в ушах. А дыхание стало прерывистым и таким тяжелым, что мне поневоле захотелось его оборвать.
– Уходите! – свистящим шепотом велел я дуракам, буквально кожей почувствовав, как возле наружного края стены кто-то настойчиво скребется. – Вон отсюда! Ну!
Звук был слишком слабым, чтобы его могли уловить перепуганные люди, но для меня уже стал вполне различимым. Более того, вскоре послышался второй такой же скребущий звук. Затем третий, четвертый… что-то они добрались до замка слишком быстро. Нич говорил насчет двух часов, а получается, что гораздо меньше. Они бегом, что ли, бежали? Или где-то возле замка есть свежие могилы?
Эх, как жаль, что граф не дал мне времени все осмотреть. Тогда и не было бы никаких сюрпризов. А то ведь уже ползут сюда, твари. Голодные, склизкие и… мертвые. Да, точно мертвые – вон, какой ароматный шлейф за ними тянется. Такой только у качественных зомби и несвежих умертвий бывает. Выходит, и правда, где-то неподалеку есть незамеченные стариком спонтанные захоронения.
Негромко зарычав, я втянул в себя прохладный воздух и, почувствовав в нем будоражащую примесь чужого страха, стремительно обернулся. Причем стремительно настолько, что не ушедшие люди не успели даже заметить, когда я оказался прямо у них перед глазами. Всего один прыжок на ставших удивительно гибкими ногах, и все – они на расстоянии вытянутой руки. Хорошо, что вокруг темно и никто не заметил, как сильно изменилось мое лицо. Длинная мантия надежно скрыла все остальное. Так что никто, к счастью, не завизжал и не заорал благим матом.
Впрочем, даже мои неестественно широкие зрачки в обрамлении нечеловечески красной радужки здорово их впечатлили. Потому что граф со сдавленным восклицанием отпрянул, чуть не налетев на замешкавшегося старика. А Годжа и Лирг, оказавшиеся чуть пошустрее, с тихим проклятием выставили перед собой нервно подрагивающие мечи.
Идиоты.
Можно подумать, я не успею порвать их на части, если захочу. Другое дело, что магический контракт весьма неприятно жжет мою кожу, не позволяя забыться. Но все равно – не советовал бы я графу стоять рядом так долго. Вдруг не удержусь?
– Вон пош-ш-шли! – прошипел я в третий раз, стараясь не слышать перепуганного