Нич сердито обернулся, явно решив потом мне припомнить про «насекомое» и «неодушевленное творение», но у меня было слишком хорошее настроение, чтобы думать о его возможном недовольстве.
– Мэтр Гираш… – просипел маг, нервно покосившись на взобравшегося на уровень его груди таракана. – Я бы вас попросил…
– Не волнуйтесь, коллега, – мило улыбнулся я, видя, как тараканьи усики задумчиво трогают мантию в том месте, где светлый припрятал свои амулеты. – Он вас не тронет.
Ага. Только защиту с амулетиков снимет, ауру считает, силушку оттуда выкачает, и все.
Таракан между тем с нескрываемым интересом принюхался к горлу мага, но тут же поморщился и громко чихнул, случайно уронив на подлокотник несколько капелек слизи. Красный бархат в том месте зашипел и мгновенно обуглился, обнажив деревянную основу. Светлый тревожно замер, чувствуя, как нежные усики ласково поглаживают его шею. Нич задумался о чем-то своем, тараканьем, жадно поглядывая на виднеющуюся на горле мага золотую цепочку. А я сделал вид, что ничего не заметил. И с удовольствием понаблюдал бы за этим спектаклем и дальше, если бы господин граф не принялся сверлить меня тяжелым взглядом, а затем, не получив никакой реакции, не бросил мрачно:
– Довольно!
Пришлось свистнуть Ничу, забрать у светлого его раздувшееся от халявной энергии тельце и рассыпаться в щедрых извинениях перед его сиятельством за испорченную мебель. А потом с искренним участием заверить его в том, что подобное больше не повторится.
Насчет Лиуроя я, разумеется, ни слова не сказал – перебьется без любезностей. Зато отсутствие клятвенного обещания не портить ему настроение открывало перед нами просто невероятные перспективы.
Нич, вернувшись на свое законное место, довольно хрюкнул, слушая мои пространные излияния. Граф, разумеется, снова нахмурился. Мастер Лиурой, нервно оправляя воротник, одарил нас свирепым взглядом, а я еще раз получил возможность убедиться в том, что у него весьма слабая выдержка.
Больше не став испытывать чужое терпение, я снова откинулся на спинку сидения и умиротворенно прикрыл веки, прекрасно зная о том, что Нич не пропустит ничего важного. Спать он не умел. В еде не нуждался, следовательно, отвлекаться ему просто не на что. А значит, он мог продолжать гипнотизировать недовольного светлого хоть до посинения, давая мне время аккуратно разложить по полочкам то, что мы сегодня узнали.
Глава 3
Нет ничего проще, чем испортить настроение хорошему человеку.
Лошади у графа оказались резвыми – всего за полчаса вывезли нас за пределы Масора, домчали до неприметной полянки в самом