Я дома.
Меня разбудил мамин вопль, настолько пронзительный, как крик чайки. На секунду я была уверена в том, что снова нахожусь в Новом Замке, но потом увидела лежащую рядом со мной сестру. Она потерла глаза, прогоняя сон, а я сделала глубокий, судорожный вздох.
– Все в порядке? – зевая, спросила у мамы Зейди.
– Все ли в порядке? – Глазела на нас сверху вниз мама, как будто мы появились из воздуха. – Ты говорила, что собираешься доставить Норе сообщение, а не привезти ее домой с собой! Как это произошло?
– Доброе утро, мама, – сказала я прежде, чем Зейди успела хоть что-то ответить.
Мамин рот открылся и закрылся, как у рыбы, когда она перевела взгляд с меня на Зейди, а потом и на папу.
– Папа! – Я вскочила с кровати и побежала к нему, едва он успел появиться из люка. Добежав, я подтянула его к себе и обняла так крепко, как только смогла. – Я так рада тебя видеть.
– Нора? – Папин голос дрогнул. – Я сплю?
Я улыбнулась у него на груди.
– Это я, пап. Я вернулась.
– Как…?
– Что-то случилось в Иларии? – спросила мама. – Почему Принц Сирен позволил тебе вернуться?
Я понятия не имела, как отвечать на их вопросы. Разумеется, я не могла начать рассказ с того, что оставила свой нож из кровавого коралла в Иларии, который, ко всему прочему, по-прежнему торчал из груди Сирена. И даже, несмотря на то, что я убила его в целях самозащиты, его последний крик эхом отражался в моих ушах, делая тот недолгий сон, который мне удалось увидеть, мягко говоря, беспокойным. Мне оставалось только надеяться, что океана, отделяющего меня от тех ужасных воспоминаний, будет достаточно.
Я нехотя отстранилась от отца.
– Я все объясню. Обещаю. Но мне необходимо поговорить с губернатором Кристосом сейчас же.
– Ох, дитя, если бы это было возможно, – сказал папа. – Но он не хочет видеть нашу семью. Только не после похищения Сэми. – Папина боль от потери сразу и Сэми и дружбы с его родителями была высечена в морщинах на его лице.
Зейди уже объяснила мне, что хоть губернатор Кристос и был в ярости от того, что Сэми похитили и оставили в море одного, он был зол на маму Элис, Федру и ее приспешников. Но он опасался, что наказание виновных приведет к возмездию, учитывая хрупкое состояние деревни. Кристос приказал варинийцам объединить свои возможности в попытке убедиться, что у всех есть достаточно еды и воды, но некоторые люди взбунтовались и вообще перестали погружаться. Кара для Федры может привести к неприятным последствиям, учитывая то, что большая часть жителей деревни на ее