Палата возмущенно вздыхала, чтец цокал языком, ёрзал на табуретке, желая узнать «грязные» подробности, но содержание лозунгов тонуло где-то между строк. Следующим абзацем газета его успокаивала: «Находившиеся на Красной площади рабочие и служащие, возмущенные действиями этих лиц, окружили крикунов, вырвали у них плакаты и разорвали их. Хулиганы были доставлены в отделение милиции».
– Да я бы их самих разорвал, не только плакатики ихние, – заявил чтец, аккуратно разглаживая затертый газетный лист.
– Надо же! – загомонили язвенники. – Кого только не встретишь на Красной площади!
– В отпуск поедем на будущий год через Москву, пойдем посмотрим на Лобное место. На Кремль, на храм Василия Блаженного посмотрим, в Мавзолей, если повезет, попадем, – мечтал вслух капитан лет тридцати пяти. – А если встретим хулиганов, я им такой отлуп дам – забудут, как тунеядничать и спекулировать.
– И лозунги писать забудут, – погрозил кулаком ветеран с самой дальней койки.
В палате никто не узнал о содержании «клеветнических надписей», о том, что «хулиганы» под лозунгом «За вашу и нашу свободу» выступили против ввода войск в Чехословакию, да если б и узнали…
Год выдался неспокойный. Во всем мире бурлило и клокотало, противилось и требовало, восставало и освобождалось от пут. В городе Темь жили вовсе не дураки, а люди, тщательно просвещенные политинформаторами. На заводах, в научно-исследовательских и проектных институтах, в вузах и школах, в красных уголках ЖЭКов неустанно работали энтузиасты и профессиональные лекторы, разъясняющие международную обстановку и причины ее постоянно нарастающей напряженности. Главной причиной, как и следовало ожидать, служило революционное рабочее движение в странах Запада с одной стороны и противодействие реакционных сил – с другой. Каждая категория советских людей получила свою порцию сведений, приготовленных по особому рецепту и приправленных пропагандистским соусом. Клавдия Федоровна Крайнова знала больше других. Обсуждать оперативную информацию в кругу семьи не считала возможным. За своих не волновалась. Была уверена в чистоте помыслов сыновей. Яшу-музыканта считала уязвимым, так за ним и следила тщательнее, корректировала, предупреждала. Ох, если бы она узнала тогда, что Мишка и Вениамин уже вступили на путь политической борьбы с советским режимом!
Темские подпольщики не задумывались о существовании других ячеек стихийного сопротивления и толком не представляли, какой хотят получить результат. Допустим, прокламация достигла бы цели, и рабочие валом повалили вступать в РДПЛ. Куда им обращаться? На каких выборах голосовать за «партию Ленина»? Процедурные мелочи темских подпольщиков не интересовали. Говорил же Михаил: побузим год-полтора