Кофе закончился, мир начался. Они встали, расплатились картой и двинулись из кафе. Прошли пару кварталов и вошли в мир грёз и снов. В нём погоняли на машинках, покрутились на колесе, посмотрели кино в 3D, зашли в «Ленту» и взяли книгу с бесплатного стеллажа. Это были пьесы Островского. Фёдор положил её в кейс, угостил ситро Надю, выпил сам и повёл подругу в «Макдак». Там они взяли фри и мороженое. Он ещё прикупил «Кока-Колу», начал потягивать её и писать:
«Найдёныш проснулся от боли. Болели душа и колено. Он пожаловался своему другу. Тот встревожился. Поставил ему градусник и сделал повязку на колене Найдёныша. Температура была довольно высокой, почти тридцать семь. Друг открыл банку с компотом и начал поить Найдёныша. Тому полегчало. Он напился компота, отложил банку в сторону и продолжил болеть, но значительно легче. Друг достал сказки братьев Гримм и начал читать их Найдёнышу. Тот обратился в слух. Внимательно слушал и переваривал компот. Не икал и не ныл. Вскоре он опять погрузился в сон, а друг ушёл, закрыв дверь».
Кола кончилась, Фёдор доел мороженое и повёл Надю на запад. Они случайно прошли мимо редакции журнала «Болид», зашли в него, поздоровались с секретарём и устроились перед ним.
– Вы поэт? – спросил секретарь то ли Фёдора, то ли Надежду, не поднимая головы.
– Писатель, – ответил он.
– Рукопись принесли?
– На флешке.
– Давайте её.
Он протянул электронное устройство, указал папку «Белые ночи», дождался её копирования, взял телефон отдела прозы и пошёл к выходу с Надей.
– До свидания, – молвил он.
– Хорошо. Вы звоните.
Надежда внезапно закашлялась в коридоре, он постучал ей по спине. Она поблагодарила его, пришла в себя и сказала:
– Я думаю, языки универсальны, во вселенной многие говорят по-русски, по-грузински, по-фински. И тиражами в триллион экземпляров никого не удивишь. Это нам странно такое. Там подобное норма. Книги погружают в контейнеры и телепортируют на миллионы световых лет. Так и живут.
– Ну да.
Сели под деревом на скамью, Фёдор обнял Надежду и поцеловал её в губы, надутые, словно бант. Их руки нашли друг друга, как американцы золото, объявив войну индейцам и начав сражение с ними. Вытеснение вглубь. «Писсарро делал фотографии своей души и проявлял снимки на полотнах. Его, конечно, можно называть художником, но он больше фотограф, как и Сёра. Тот ставил точки. Все его картины из мини-смертей. Смотреть картины Сёра – испытывать оргазм, не один, серию, сериал». Прошли мимо голуби, дети, полицейские. Солнце зашипело стейком на небе, испустило сок, то есть кровь. Перевернулось и продолжило готовиться, желая быть поданным к столу Мие и Винсенту, чтобы они потом танцевали и взяли кубок, испив из него фильм «Криминальное чтиво», двигающийся вспять. Покинув лавку, они пошли дворами, нашли заброшенный грузовик, «Студебеккер», сели в кабину,