Пролог
Он
Черные крылья упали, и сотни мечей навстречу мне ринулись.
Спина моя не склонилась – от боли неистовой выгнулась.
Боль
белые зубы мои обнажила
и кровью моей
каменный пол омыла.
Перья мои, из крыльев безжалостно вырваны,
в застоявшемся воздухе долго еще кружились,
будто вальсируя. Разом
сотни рук, отрекаясь, меня отпустили,
сотни ног – сапогами – топтали то, что мне свободу дарило.
Глубокие раны душу мою открыли.
Они смотрели в нее и ждали, что я без крыльев погибну —
Я выжил. Тогда
с высокой стены в последний полет меня отпустили.
Я снова касался пальцами неба!
И талый снег
меня принял…
Она
Боль твоя мое сердце насквозь пронзила.
Эта зима! Как много в ней красного было!
По твердому насту, ноги босые раня,
из алых маков и крови шлейф за собой оставляя,
в белой снежной пустыне я долго тебя искала.
И не нашла.
Ты вместе со снегом
растаял.
Он
Ты знаешь, мне не летать больше.
Путь мой обратный к тебе будет долгим теперь и сложным.
Раны мои на снегу замерзнут, затянутся,
ноги мои окрепнут, плечи снова свободно расправятся!..
По следам на снегу, тобой для меня оставленным, я приду за тобой, к тебе
с букетом цветов окровавленных…
Она
Знаешь, я веками стояла над бездной измученной тенью.
Я забыла себя, я лицо свое стерла, я пустила в опустевшую душу свою ветер.
Бестелесная сущность моя металась и билась о стены —
одинокая, в холоде, в сумраке коридоров твоих, лабиринтов твоих бесконечных.
Слезы в глазах моих ветер давно высушил,
и цветы в волосах моих, те, что дарил ты мне,
истлели и пеплом осыпались.
Сердце мое не бьется – уже отвыкло.
Замок твой без тебя стал моим склепом,
гробницей…
Он
Последний шаг.
Он стоит всех дорог, мною к тебе пройденных.
Я ладонью касаюсь холодных дверей своих кованых.
Мне толкнуть бы их движеньем привычным, раскованным,
и снова войти в твою жизнь, войти в твою комнату…
Она
Сердце мое вдруг снова забьется неистово,
лишь дыханье твое за тяжелой дверью послышится.
Я ладонью коснусь холодных дверей твоих кованых,
со всей силой их распахну и вот – ты стоишь на пороге —
ты вернулся ко мне, в мою жизнь, в мою комнату…
Глаза наши взглядами друг в друга вцепятся, встретившись.
Хриплый стон из легких моих вырвется, нарушит обет молчания,
наложенный на нас временем.
Руки наши пальцами переплетутся, словно в судорогах, сцепятся.
Дыханье мимо губ моих пронесется – обожженных, обветренных.
Я лицом прикоснусь к твоей груди израненной.
Я уже начала забывать, как это —
ощущать на коже своей движение
твоего
дыхания…
Часть первая
Индиль. Эпизод первый
Неслышно ступая босыми ногами по влажной ночной траве, лесная нимфа, юная и едва уловимая, промелькнула вдоль ручья и оказалась на опушке леса, на самом краю обрыва. Здесь открывался великолепный вид. Ветви деревьев уже не скрывали огромную луну, застывшую над долиной и озарявшую серебристым светом все вокруг.
Долина, раскинувшаяся внизу, у подножья лесных холмов, простиралась на многие мили, вплоть до самых гор, обрамлявших ее черной цепью. Лунный свет, сливаясь с предрассветным туманом, поднимался с лугов в ночную рощу. Его лучи путались в ветвях деревьев и скользили по земле, погружались в зеленую мягкую траву и оставались там, покачиваясь в такт ветру, в ожидании рассвета.
Нимфа остановилась, всматриваясь вдаль. Казалось, она хотела рассмотреть каждую тень, блуждавшую среди гор далеко на горизонте.
Знакомый голос, тихий и мягкий, прервал ее мысли:
– Индиль! Ты прекрасна в лунном свете!
На лице нимфы появилась чуть заметная улыбка.
– Кетар, –