Я почувствовал, как нечто идет через гостиную. Ничего не видел, но ощущение было явным. Кто-то шел через мою гостиную.
К моему дому не приближаются даже скексы, даже ноябрьской ночью. Он укреплен словно цитадель.
Тем не менее что-то двигалось по самой середине комнаты, в ясный солнечный день, как ни в чем не бывало. По моему ковру.
Со стены с грохотом упала африканская маска и поползла по полу.
Мимо моей головы внезапно пролетел жадеитовый зеленый Будда, ударившись о дверной косяк. Одна за другой заскрипели ступени, будто нечто тяжелое поднималось наверх.
Я помчался туда, перепрыгивая через две ступеньки. Дверь комнаты, в которой спал Павел, приоткрылась, и оттуда веяло холодом.
Ничто из того, что я до сих пор видел в Междумирье, не осмелилось бы врываться в этот дом.
Внезапно оно ушло. Снова стало тепло, в окна ударили лучи солнца, точно пробившись сквозь тучи.
Оно ушло само, но я чувствовал – оно было столь могущественно, что могло бы прямо сейчас растерзать нас обоих в клочья. Если оно заставило потускнеть солнце?!
Мой племянник плакал во сне.
Ничего не оставалось, как ждать сумерек.
Сидя в гостиной и глядя в окно, я решил, что возьму его с собой. Он получит слабую дозу, и с ним ничего не случится. Рядом со мной он в любом случае находился в большей безопасности, чем если бы остался здесь, в доме, который не обеспечивал защиту. Я чувствовал, что присутствие Павла способно мне помочь.
Ему не хотелось пить ту рюмку. Он отказывался, вертел носом. Мне пришлось прибегнуть к словам: «Что, даже с дядей выпить не хочешь?» Тогда он вспомнил, что находится в гостях у сумасшедшего. Сделав глоток, отважно поборол дрожь отвращения, а затем грохнулся головой о стол. Подобного я не встречал даже у азиатов, которые физиологически слабо устойчивы к алкоголю.
В Междумирье мой племянник ошеломленно уставился на лежащее на столе собственное тело, а потом на свои руки.
– Ты меня убил, – прошептал он. – Почему?
– Только временно, – объяснил я. – Ты вышел из своего тела, я тоже. Нам нужно пойти кое-что проверить. Ты хочешь освободиться или нет?
– Поскольку я знаю, что сплю, все равно скоро проснусь, – с некоторым сомнением проговорил он.
– Не так скоро, – заверил я его. – А теперь слушай внимательно.
Я рассказал ему о крае Полусна и заверил, что, пока он со мной, с ним ничего не случится. Объяснил, что мы ищем Магду, чтобы они оба могли наконец обрести покой.
Павел отважно воспринял мои слова. Убежденность в том, что он спит, очень ему помогала.
– Мотоцикл? – с некоторым отвращением спросил он. Мотоцикл не слишком подходил для загробного мира.
– У всего есть какая-то душа. И у зверей, и у предметов. Это нечто вроде призрака мотоцикла, я называю подобное Ка. Все эти вещи – моя одежда, оружие, шлем – существуют в реальном мире. Они населены духами, если такое определение