Ромка проследил взгляд приятеля и увидел девчонку, какую – то мелкую, бедно одетую, улыбающуюся во все свои тридцать два белоснежных зуба, веселящуюся в компании таких же убогих подруг. Малышка, да. Совсем девчонка, лет двадцать, не больше.
– Что предлагаешь? – криво усмехнулся младший Муромцев, чувствуя странный прилив возбуждения. Игры Марка ему всегда нравились.– Завалить нищенку? Это скучно. Такие дуры как эта ведутся даже на пузырь шампанского. Не разочаровывай меня, брат.
– Она тебе не даст, Ромашка. Девчонка с принципами, сто пудово, посмотри на нее. Приперлась в ночной клуб в одеянии достойном монахини. Она даже контроль бы не прошла. Я приказал пропустить. Редко такие райские птички в это гнездо порока залетают. Подумал, что будет забавно, да и тебе надо отвлечься,– кривая улыбка на лице Марка казалась сейчас злой и неестественной.– Пошлет она тебя. Если только … Давай так – ставка штука баксов. Если ты ее завалишь без вот этого. Ты ж у нас обаятельный мерзавец. Хотя… Знаешь Ромка, деньги это мусор. Если ты выиграешь, я поступлюсь своими правилами. Ты хотел большую игру? Я подарю тебе мир крупных ставок. По рукам?
Маленький пакетик, заполненный белым порошком упал на стойку. Роман ухмыльнулся. Вечер стал многообещающим и куражным.
– А если с этим?– голос Романа дрожал. Его мечта приблизилась к исполнению так близко, что он уже вдыхал ее аромат, наслаждался им.
– Тогда я выиграл. А ты проиграл. Но, у тебя будет утешительный приз – маленькая чистая птичка, с которой ты сделаешь все, что хочется. Не жалко тебе наивняшку, а Романо?
– По рукам,– хмыкнул младший Муромцев, соскакивая с высокого табурета. Дело было не в деньгах. В крови гудел азарт. Штука баксов совсем не тот интерес, который преследовал Марк. Бабки ничто в сравнении с удовольствием от собственной силы, власти над глупым стадным убожеством, смотрящим как он приближается к нищенскому столу, явно кажущемуся малышке шикарным. Нет, ему не было жаль несчастную жертву. Тело скрутила первая судорога возбуждения.
Мария
– Огурец хочу,– пробубнила я набитым до отказа ртом. Ну да, я ем, когда нервничаю. И все мои переживания оседают на талии, боках и всем остальном организме лишним весом. С детства так. Тетушка радела о моей невинности, а культуру правильного питания не привила. Хотя, это и невозможно было, учитывая, что кормила она меня картошкой, серыми макаронами и всем тем, что только могла найти подешевле.– Огурец, майонез, белую булку, сыр и хочу ликера вкусного с лимоном.
– А ты не лопнешь, деточка? – хмыкнула Леська, уставившаяся в недра рефрижератора, в котором не хватало только болтающейся в петле, несчастной, самоубившейся мыши. Холодильник подруги сиял чистотой.
– А ты налей и отойди.– разочарованно заглянув через плечо худющей, как палка от швабры, подруги, буркнула я.– Живешь, как отшельница