Вернёмся к первому впечатлению о Дане. Некрасивый, совершенно не в моём вкусе, робкий, аккуратный и слишком трогательный. Слизняк какой-то не по внешности, а по характеру. Не в смысле скользкий, а какой-то нежный и ускользающий. Иногда в разговоре с врачом, он становился настоящим мужиком, спорил. Однажды он выходил из кабинета психолога-терапевта таким злым и взбешённым. (Я думала, он таким не бывает). В тот момент, когда он меня увидел по коридору, я ползла на каторгу по письму и математике к той же Ольге Михайловне. Он вдруг как будто отпустил весь свой гнев и стал покорным. Улыбнулся и пожелал удачи. А, знаете, на кого он похож? На Питера Паркера из фильма 2002 года, где его играл Тоби Магуайр. Вот очень похожи характером. Внешне нет. Даня другой.
Вот он стоит. Подарил мне цветы.
– Даня, да зачем. Я жже вамм чужая. – У меня почти закончилось это своеобразное заикание. Но бывает, проскальзывает, когда я волнуюсь.
– Вера. Вы нам не чужая. Сонечка можешь говорить.
– Тётя Вера, вы моя мама. Моя любимая мамочка. – С этими словами девочка подошла и обняла меня. Она и раньше меня обнимала.
– Вера, мы женаты.
Я смотрела на девочку, потом на санитара. Потом снова на санитара и девочку.
– Этого не можжет быть.
– Мы женаты почти шесть лет. Через год после свадьбы у нас родилась Сонечка. Мы венчались и крестили Соню одновременно. Ты в декрете не могла усидеть и устроилась на работу в ветеринарную клинику на четыре часа. Я как раз это время проводил с Сонечкой. Потом уходил в ночное дежурство. Где работал охранником в торговом центре и параллельно мог заниматься в сфере IT, проектирование сайтов на заказ. Мы мечтали купить дом в другом регионе, где климат более мягкий и тёплый. Мы…
– Мы женаты. – Округлив глаза, повторила я.
– Да.
– У нас есть дочь.
– Да. Врач запретил мне об этом говорить. Мы ждали, пока ты вспомнишь. Вспомнишь нас. Но наступила часть временной социализации и нам разрешили сообщить тебе эту новость.
– Новость.
– Да.
Вокруг всё будто упало и померкло в один миг. Чёрная штора. Будто меня завернули или окружили чёрным полотном, и лишь в дырочку, проеденную молью, я вдруг увидела лучик света.
Я замужем. У меня есть дочь. Я этого не помню. Как можно не помнить, что у тебя есть дочь? Мрак. И я не помню шесть лет… Боже шесть лет жизни. Чёрт. Похоже, всё хуже, чем я думала…
– Папочка, мама нас не вспомнила.
Девочка не выдержала первой. Она горько заплакала и прижалась к отцу.
– Мама смотрит на меня как на чужую, папочка. Она больше нас не любит. – Соня продолжала плакать.
В этот момент мне захотелось выброситься в окно. Меня будто вскрыли на живую. Мужик, хер с ним, не маленький переживёт. Но так обидеть ребёнка… Я не могу. У меня внутри всё сжалось. Я своих родителей даже не видела. А вдруг я бы встретилась с мамой, которую