Дети ударились в рев, Нэна пыталась с ним помириться, но он отогнал ее от себя. Он чувствовал себя настоящим мужчиной.
– Ничего! Ничего! Твое место – во дворе. И я тебя немедленно посажу там на цепь.
– Джордж, Джордж, прошу тебя, вспомни, что я тебе говорила о том мальчишке.
Увы, он ничего не желал слушать. Он был полон намерения всем наконец показать, кто в доме хозяин. Он приказал Нэне вылезти из будки, но она не послушалась. Тогда он выманил ее всякими притворно-ласковыми словами и, когда она вылезла, схватил ее и поволок вон из детской. Он ужасно себя стыдился. И все равно не отступал. Когда он вернулся в дом, посадив Нэну на цепь, он тер глаза кулаками и чуть не плакал.
Миссис Дарлинг сама уложила детей. В детской царила непривычная тишина. Мать зажгла ночники. Было слышно, как Нэна лаяла во дворе. Джон сказал:
– Это оттого, что он ее сажает на цепь.
Но Венди оказалась мудрее:
– Нет. Она не так лает, когда расстраивается. Это другой лай. Так она лает, когда чует опасность.
Опасность!
– Ты так думаешь, Венди?
– Знаю наверное.
Миссис Дарлинг вздрогнула и подошла к окну. Оно было надежно заперто. Она взглянула в окно. Небо было густо наперчено звездами. Они все как-то сгрудились над домом, точно хотели увидеть, что же здесь произойдет. Парочка самых маленьких звездочек подмигнула ей, но она не заметила.
Правда, какой-то непонятный страх сжал ее сердце, и она воскликнула:
– И зачем только мы приняли это приглашение!
Даже Майкл, который уже почти заснул, почувствовал, что она взволнованна. Он приоткрыл глаза и спросил:
– Мам, с нами ведь ничего не может случиться, раз у нас горят ночники?
– Ничего, мое солнышко, – успокоила она его. – Они как будто мамины глазки. Они будут вас охранять.
Она обошла все три кроватки и каждому сказала ласковые слова на прощание.
Майкл обнял ее за шею:
– Мамочка, как я тебя люблю!
Это были последние слова, которые она от него слышала. Она услышит его снова не скоро.
Дом 27 был недалеко от их дома. Но недавно выпал снег, и они шли осторожно, чтобы не запачкать обувь. На улице уже никого не было. Только звезды над головой.
Звезды вообще-то красивые. Но они не могут ни во что вмешиваться. Они могут только смотреть. Кажется, это для них наказание за то, что они совершили так давно, что ни одна звезда уже не в силах вспомнить. Старые звезды даже и не пытаются вспомнить. А молодые все еще продолжают их спрашивать. Сказать, чтобы они уж очень любили Питера, – не скажешь. Он ведь проказник. И иногда дует на них, пытаясь погасить. Но и они не прочь позабавиться, и поэтому в тот вечер они были на стороне Питера и им очень хотелось, чтобы взрослые поскорее ушли. Так что, когда дверь в доме 27 захлопнулась, в небе началось некоторое волнение, а самая маленькая звездочка крикнула тоненьким голосом:
Глава третья
В