– Блихер, а вот Вы по всей видимости профессор ботаники. Хорошо разбираетесь в сортах ягод, но что-то мне подсказывает, что именно как свинья в томатах.
– А причём тут томаты? – Симеон Блихер потупил взор одёргивая Данилу.
– А при том, уважаемый ботаник, что томат – это ягода. И судя по всему, я прав, вы можете их есть, но не подозреваете, что едите ягоду, ровно, как и свинья.
– Ну допустим не свинья, но всё-таки, это же графиня – обожаемая дочурка графа фон Литке. Юлиан Петрович её холит и лелеет.
– Сём, прекрати, я просто полюбовался красивой дамой. Пошли быстрее, у нас увольнение через час закончится, а нужно ещё успеть зайти к маменьке.
Шилякин крайний раз взглянул на даму.
– Матвей! – звонкий девичий голос разорвал окружающую идиллию Летнего сада, поднимая с пруда вальяжно плавающих там белых лебедей.
Данила смотрел на кричащую фон Литке. Из руки дамы выпал веер, её полный ужаса взор был направлен в сторону пруда, туда, где совсем недавно мальчишка лет восьми кормил хлебом лебедей. Паренька не было на его месте, а по воде расходились круги и разлетались капельки брызг от вылетающих птиц. Реакции Данилы мог бы позавидовать самый титулованный спринтер. ещё не успев осознать происходящее, он метнулся в сторону воды. Мальчишки видно не было, но видя расходящиеся круги на воде, Данила, не думая ни о чём, прыгнул в воду. За пару лет пройденного обучения в училище любой хороший юнкер уже имел навыки в действии быстром и обдумываемым по ходу событий. Вода была очень холодна, какой и положено ей быть в апреле в Петербурге. Грудь сразу же сковало обручем, мышцы начали каменеть, и это у взрослого подготовленного мужчины, что же там говорить о мальчишке. Данила раскрыл глаза и увидел барахтающегося в толще зеленоватой воды паренька. Он подплыл к нему сзади, как учил инструктор по плаванию, подхватил его левой рукой под руки и правой сделал несколько резких гребков. Выплыв на поверхность воды, Шилякин перевернулся на спину и подплыл к каменному пандусу берега. Мальчика кашлял, булькая водой – успел-таки наглотаться. На пандусе уже протягивал руки Симеон Блихер. Данила передал мальчишку однокашнику и сам выбрался на берег. Рядом голосила барышня и охала гувернантка.
– Матвей! Матвеюшка! С тобой всё хорошо? – барышня наклонилась над ребёнком, тот кашлял, отхаркивая воду.
Ничего страшного не случилось, подумал Данила. Мальчишка просто промок, испугался, немного наглотался воды – это не страшно. Главное, чтоб не заболел, питерское солнце обманчиво, лёгкий ветерок и становилось зябко, а мальчишке много не нужно.
⁃ Мадам, его нужно срочно раздеть, обтереть, и укутать в сухое, упаси господь воспаление лёгких. Есть чем обтереть? – спросил Шилякин гувернантку.
Та в ответ хлопала глазами прикрывая руками рот, но при этом продолжая охать.
⁃ Мадам, Вы меня слышите?
⁃ Поля! Очнись! – барышня