Четыре дня назад
Надежда умирает последней. Но, в конце концов, тоже умирает…
12.
Отсчитывая сердечные сокращения, пищал монитор; в его электронном чреве еле слышно шумел вентилятор. По одному экрану ползла кардиограмма, по другому – ритмы мозга. В целом параметры были не критичны: АД чуть повышено, пульс чуть учащен, насыщенность крови кислородом – в норме.
– А теперь сама, – сказала мать. – Не забудь – разрез ступенькой.
Обращается со мной, как с несмышленышем, подумала Елена.
Предстояло отнимать пальцы на обеих руках. Впрочем, с левой рукой мать уже закончила. Товар был уложен в контейнер, пять ран на кисти – зашиты. Голый Алик Егоров спал на столе под многофокусной лампой: дыхание свободное, лицо безмятежное. Парень хорошо переносил наркоз.
Елена взялась за ампутационный нож.
Когда удаляешь палец, то разрез тканей и вправду нужно делать ступенькой. На ладонной поверхности кожи оставляют больше – она крепче, тренированней. Это букварь… Елена работала сосредоточенно и быстро. Оттянуть кожу, перевязать сосуды, вытянуть и отсечь нервы. Сухожилия – тоже долой. На пальцах нет мышц, только сухожилия, это облегчает дело. Затем – пилить кость…
– Подожди, он просыпается, – сказала мать.
Она ввела Алику Егорову еще кетамина и некоторое время следила за его дыханием.
Новая порция ампутантов заняла свое место в контейнере. Эвглена Теодоровна с одобрением наблюдала за действиями дочери. Та зашивала раны, используя для этого лавсан – как и для перевязывания сосудов. Глупо тратить кетгутовую нить, если в ближайшие дни пациент лишится остатков кистей. Больше всего Елена любила заключительную стадию процесса: прятать неопрятную окровавленную кость под нежным лоскутом кожи; трехгранная хирургическая игла, изогнутая полумесяцем, порхала в ее сильных руках. А резать и пилить – нет, не любила.
– Ты моя отличница, – сказала мать.
– Если б знали вы, из какой крови растут стихи, – откликнулась Елена, меняя перчатки. – Дальше, как я понимаю – ты?
Она бы и сама справилась, но время поджимало: скоро явятся клиенты. На очереди стояли лодыжка и почка. Число заказов ко вчерашнему вечеру прибавилось – купить новые «игрушки», кроме Алексея Алексеевича, изъявили желание еще двое: один – постоянный клиент, и новый человек. Именно этот новый и запросил пальцы – на пробу. Зачем ему «на пробу» все десять – его, конечно, дело, но рекомендация пришла от серьезнейшего, давнего посредника.
– Ты будешь звонить ПАгоде? – спросила Елена.
– Зачем?
– Рассказать про Скандинавию и китайцев.
Мать не ответила: занята была.
– Тогда скажи мне номер телефона, я сама позвоню.
– Что за вздор? Подай зажим.
Тончайший слой костяной пыли покрыл пластик стола. От ноги пациента отделился сочный кусок: нога укоротилась дюймов на пять. А чтобы избежать возражений, пациент получил очередные кубики кетамина внутривенно. Работа кипела.
– Тебе чего,