Однако даже с учетом данного обстоятельства медленная «реинтеграция» Франции в военные структуры НАТО, начавшись в виде «сближения» и «нормализации», постепенно стала набирать обороты, выводя отношения Республики с трансформирующимся Альянсом на новый уровень развития. Подтверждением тому стало непосредственное участие французских вооруженных сил в операциях НАТО, не оговоренных статьями Вашингтонского договора, включая косовскую, а затем и афганскую кампании.
В 2004 г. на основании соглашения, заключенного между главой генерального штаба французских ВС и верховным главнокомандующим силами НАТО в Европе, была создана «миссия связи» Франции при Альянсе в составе примерно 100 офицеров, обладавших особым статусом. Затем важные действия, направленные на нормализацию трансатлантических отношений, были предприняты Парижем в феврале 2005 г. Тогда впервые за последние несколько десятилетий неформальная встреча министров обороны НАТО состоялась на французской территории (в Ницце). При этом консультации между военными не ограничились исключительно заявлениями, а сопровождались и важными действиями, ускорившими процесс франко-натовского сближения. Показательным примером стала интенсификация сотрудничества между «франкоцентричным» Еврокорпусом и НАТО в рамках концепции «Сил реагирования НАТО» (СРН). Ее итогом стала натовская сертификация штаба французских сухопутных войск, расположенных в Лилле, с предоставлением штабу в 2007 г. статуса командного центра Сил высокой готовности (наземный компонент). Позже аналогичный статус получили штабы ВМС (Тулон), ВВС (Таверни), дополнившие «наземный компонент» французских СРН морской и воздушной составляющей. Планировалось, что эти силы, полностью совместимые в оперативном плане с СРН, будут осуществлять операции под командованием верховного главкома ОВС НАТО (хотя и с разрешения национального командования) тогда, когда члены Альянса сочтут это необходимым [The Strasbourg treaty and its implementation, p. 12].
Вместе с тем трансформация блока, существенно расширившего спектр своих задач – начиная от классической коллективной обороны и заканчивая нетрадиционными формами миротворчества (известными как «гуманитарные интервенции»), – не была единственной причиной активизации евроатлантической политики Франции. Не менее важным для Парижа доводом в пользу более тесного сближения с НАТО стали процессы расширения Альянса. Если в марте 1999 г. количество членов организации возросло с 16 до 19, то в результате синхронного расширения ЕС и НАТО в мае 2004 г. Альянс стал насчитывать уже 26 стран-участниц. При этом обе организации привели свой членский состав к «общему знаменателю», и в настоящее время в них представлены (за некоторым исключением) почти одни и те же государства.
Результатом такого параллельного увеличения членского состава