– Вы что, его пробовали?
– Я же сказал, что не пью, просто знаю про все, что сейчас существует, вернее, теперь уже про все, после того как рассмотрел твое пузо… пардон, живот… – И он, покачав головой нараспев добавил: – Не-е-ет, это не живот, это симфония… Так, теперь вопросы, только помнить пункт три моего предупреждения.
– Хорошо, а… за… на… где… ка… – сразу затараторила Людмила, постоянно замолкая, так как все вопросы, которые посыпались из нее, были связаны с тем, что она только что услышала.
– Хватит бекать и мекать, – перебил ангел. – Если вопросов нет, я пойду.
– Есть, есть! – сразу запротестовала Людмила. – Почему вы так долго молчали после первой встречи?
– Хороший вопрос, – одобрительно покачал головой хранитель. – Во-первых, усыплял твою бдительность, во-вторых, что языком зря молоть, ведь я не эта, как ее… я этот… Ну, короче, понимаешь, и в-третьих, как ты думаешь, легко ли из такой пасти говорить на членораздельном языке? – и он открыл свою крокодильскую пасть с большими желтыми зубами.
– Да-а-а, – закивала головой Богданова, – а почему просто в муху не превратиться и не полетать?
– У тебя тапки какого размера?
– Тридцать семь, а что?
– А в тридцать пятый влезешь?
– Ну, с трудом…
– А в тридцать второй? Это во-первых, а во-вторых, вспомни из школы, что видит муха своими глазами. Ты вся бы была как один ходячий пупок, да еще бы дихлофосом каким-нибудь брызнула. Лечись после этого целый год, а у меня дело особой важности. Еще вопросы?
– Скажите, а вы действительно знаете, что было, есть и будет?
– Вопрос трудный, но постараюсь объяснить доступно. О прошлом – все события, определившие ход вашей истории. А кто может знать, что отчебучит женщина, которая много лет занималась психиатрией, а потом узнала, что является первой женщиной, сделанной из ребра Адамова, и что ей светит скоро с ним повстречаться? Так что о будущем – только возможные варианты, которых, кстати, всегда бывает несколько…
– Значит, я его, может, не встречу?!! – не выдержала Богданова.
– А я разве не сказал? – искренне удивился ангел. – Все эти блохи ненасытные, всю память отъели, заразы. Ну, извини. Значит, так, либо – раз – встретишь, два – объешься нехорошей икры и окочуришься, либо – три – опять выйдешь замуж за кого-нибудь, и тебе будет не до этого…
– Что?!! – Людмила почувствовала, что у нее поднимается давление, температура, начинается нервная чесотка и по спине ползут мурашки размером с хорошего таракана.
– Я тебя сейчас… – и она направилась к шкафу, где стоял пылесос, которого, как она заметила, страшно боялся Дарвин.
Он сразу все понял и запричитал голосом, от которого бы растаяло любое женское сердце:
– Неужели