Пронеслась вся песня, и не было в ней ни одного лишнего слова. Когда она закончилась, Ланин взял инженера за руку.
– Ну, что, наверное, доставил тебе удовольствие? – спросил он. – Как россиянин и капитан я совершил преступление. Но для тебя готов отважиться на всё.
– Я хорошо понимаю это, – произнёс тихо Марчевский. – И ты тронул моё сердце… У тебя прекрасный голос.
Ланин просиял.
– Очевидно, – признал он. – Если бы не этот голос, не было бы у меня жены, так как она даже не взглянула на такого гуляку, как я… Ну, мне пора, – вынул он из кармана часы. – Смотри, двенадцать! – удивился он. – Просидели мы столько часов без водки… Необыкновенно! Забираю этот саксон на плечи и ухожу…
– Зачем мучиться? Пришли в понедельник солдат.
– Разве я могу отказаться от этого удовольствия? Исключено! Представь себе, что будет дома? Стучу, как все черти, бужу жену и дочку. Они перепугаются, что вернулся пьяный. А после этого бросятся мне на шею!
Он надел плащ, попрощался и придвинул секретер ко входу.
– Кто тебя научил этой песне? – спросил безразлично Марчевский. – Так чисто поёшь и не ошибся ни разу, несмотря на то что были польские слова.
Ланин начал вытаскивать ящички и поочерёдно вручал поручику.
– Эх, это целая история! – произнёс он, повеселев, не прерывая работы. – Несколько лет назад один из солдат пел эту песню в казармах, и я поймал его с поличным. В наказание на следующий день поставил его у Иртыша и приказал петь в течение целого дня. Присматривал за ним лично. А что, слух у меня хороший…
В этот момент он боролся с каким-то ящичком. Встретилась где-то помеха.
– И что с ним стало? – спросил Марчевский.
– Ага, вот так! – Ланин наконец справился, но сунул ящичек снова, чтобы понять механизм. – С этим парнем?.. Да, конечно, что же? Под вечер охрип полностью. А потом свалился в Иртыш. Поплыл по течению. Искать, очевидно, не стоило, так как глупый… Ну теперь всё понял! – радовался он. – Ловко ты придумал эту незаметную задвижку. Вот моя маленькая обрадуется! Должен её теперь увидеть…
Он выпрямился, улыбнулся весело и забросил секретер на спину. Марчевский открыл двери. Поручик подал ему руку и несколько раз крепко пожал.
Был хороший, солнечный день, но после вчерашней оттепели прижал мороз, снег затвердел и при каждом шаге приятно скрипел. Черский шагал упруго и быстро. Он вошёл в предместье Новая Слободка, отыскал надлежащий дом и квартиру и постучал в двери. Кто-то там пригласил его по-русски. Он вошёл, снял шапку и по стойке «смирно» доложил о своём прибытии по приказу капитана Ланина.
Марчевский поприветствовал его по-польски, а когда он снял плащ, и они уселись, всматривался в него в течение долгого времени.
– Пожалуйста, простите мне эту назойливость, – улыбнулся он наконец тем добрым и располагающим к себе способом, который сразу располагал