– Слышьте, вы когда-нибудь видели такую черную черномазую? – спросил сдающий.
А мужчина с зализанными волосами сказал:
– Не-а, и такую здоровенную тоже никогда не видел.
Естественно, третий должен был что-то добавить, и тогда он пригляделся к Розалин, невозмутимо шагавшей вперед, держа в руках веер с нарисованной белой леди, и спросил:
– Где ты взяла этот веер, черномазая?
– Из церкви свистнула, – ляпнула она. Ничтоже сумняшеся.
Как-то раз я вместе со своей церковной группой сплавлялась на плоту по реке Чаттуга и теперь вновь испытала это ощущение – когда тебя несет течением, вихрем событий, которые невозможно повернуть вспять.
Поравнявшись с мужчинами, Розалин подняла свою плевательницу, уже заполненную черной слюной, и спокойно опорожнила ее прямо на носки их ботинок, описывая рукой плавные петельки, словно тренируясь, выводила свое имя – Розалин Дейз.
Пару секунд они просто смотрели на черную жижу, стекавшую с их ботинок, густую, как машинное масло, лупали глазами, пытаясь осмыслить происходящее. Когда они подняли головы, я увидела, что замешательство сменилось на их лицах гневом, а потом и неприкрытой яростью. Они бросились на нее, и все завертелось вихрем. Розалин хватали за руки, она молотила кулаками во все стороны, размахивая повисшими на ней мужчинами, точно дамскими сумочками, а те вопили, требуя, чтобы она извинилась и отчистила их обувь.
– Оттирай давай! – слышала я снова и снова только эти слова. И еще птичьи крики над головой, острые, как иголки, осыпавшиеся с нижних ветвей сосен, источавшие запах хвои. И уже тогда я понимала, что всю жизнь буду содрогаться от этого запаха.
– Вызывай полицию! – крикнул сдающий мужчине, выглянувшему из здания бензоколонки.
К этому моменту Розалин уже лежала распростертая на земле, избитая, вцепившись пальцами в островки травы. Из раны у нее под глазом шла кровь, стекая дорожкой под подбородок, точно слезы.
Приехавший полицейский сказал, что мы должны сесть на заднее сиденье его машины.
– Вы арестованы, – сказал он Розалин. – За нападение, кражу и нарушение спокойствия, – а потом повернулся ко мне: – Когда доберемся до участка, позвоню твоему папе, и пусть он сам с тобой разбирается.
Розалин забралась в машину, подвинулась на сиденье. Я последовала за ней, двигаясь, как она, садясь, как она.
Дверца закрылась. Так тихо, словно это просто воздух легонько вздохнул. В том-то и заключалась вся странность – как такой тихий звук смог накрыть собой весь мир.
Глава вторая
Покинув прежнее гнездо, рой, как правило, пролетает всего несколько метров и останавливается. Пчелы-разведчики ищут подходящие места для основания