Бросили по горсти земли, чайки над головой кричат, дождик с моря накрапывает. Зато слез не видно. Новичок стоит отдельно, смотрит на могилу и смеется. Истерика, ясное дело. Он ведь по-настоящему мертвого человека первый раз сейчас видел. Одно дело, сбило машиной кого и ты понимаешь, что это утилизация. И сбытый через два часа из квантового мультипликатора выйдет целый и невредимый. А здесь без возврата, навсегда, и черви есть будут. Только дошло, что и его когда-нибудь в землю положат.
Медведь посмотрел на меня с вопросом. Я едва помотал головой. Не надо давить на парня, он должен созреть для разговора.
Потом собрались, помянули как положено. Выпили по стаканчику самогонки яблочной, Егорычем сделанной. Его нет, а дело его живо. Володя раскис, повело его от небольщой стопки. Плачет, сопли размазывает. Увел его в лазарет, успокоительного заставил выпить, спать уложил и остался дежурить. Что-то мне его сердечный ритм не понравился. Может стресс, а может и сердце слабое.
Утром разбудил меня Володя. Бледный, но решительный. Созрел, похоже, для разговора. И прорвало новичка:
– Не могу в себе это держать. Вы же слышали про Армию Освобождения? Это которые против вечной жизни. Нельзя нарушать божьи законы, так как человек должен быть смертным. Изображают их чокнутыми фанатиками, хотя среди них ученых много. Они спрогнозировали модель, что бессмертие приведет к деградации человека. Ну и разработали вирус, который приводит к отторжению квантовых имплантов. Безвозвратно. Вирус был выпущен двадцать лет назад, и только недавно начал работать. Чтобы распространился на большее количество людей, прежде чем проявляться начнет… Вот сейчас это и началось.
– Слушай, а эти вот единичные случаи отторжения, как у тебя и у меня… – перебил я.
– Срабатывание вируса, – кивнул Володя.
Володя замолчал. Я тоже. Требовалось время, чтобы осмыслить, что моя смерть это не какая-то там природная аномалия, а дело руки вполне конкретных борцов за светлое и смертное будущее. И получается, что все наше примирение с собой – это просто следствие чужой воли.
– Слушай, ну а ты причем? – спросил я. – Ты же точно не мог двадцать лет назад принимать участие в разработке этого вируса. Ты вообще это откуда узнал?
– Так мои родители в этой Армии и состоят, – пожал плечами Володя. – Как только со мной это отторжение случилось, они и выложили мне. Мол, это не я виноватый, а они. Прощение просили, у них-то все нормально. Но зато не так обидно, если честно. Я-то думал, что невезучий такой, даже хотел того… совсем на тот свет уйти.
– Понятно, – ответил я. – Ты пока не говори никому из наших. Вот тебе задание, листья с дорожки подмети.
Новичок ушел, ему явно стало